Filatov&Karas: онлайн-концерты и отказы артистов делать ремиксы на свои треки

8 ноября гостями шоу Week&Star стали Дмитрий Филатов и Алексей Осокин из группы Filatov&Karas, а также вокалист дуэта Deepest Blue, британец Joel Edwards. Читай интервью ниже и подписывайся на подкаст для iOS или Android.

Александр Генерозов: На Европе Плюс музыканты, участники коллаборации, которая буквально взорвала чарты с треком Give it Away! Они профессионалы своего дела, музыканты, на счету которых множество наград, ремиксов, фитов, это Дмитрий Филатов и Алексей Осокин, они же Filatov&Karas. И обладатель проникновенного драматического вокала, участник британского электронного дуэта Deepest Blue, Джоел Эдвардс, привет, парни, и всем, кто нас слышит сейчас!

Дмитрий Филатов: Всем здравствуйте, привет всем, кто сейчас слушает Европу Плюс, привет Week&Star, и hello, Joel!

Joel Edwards: Hello!

Александр Генерозов: Мощный успех и популярность часто связывают с продажей души неким темным силам. Не то чтоб у нас тут инквизиция, но я всё же спрошу: предложения хотя бы поступали?

Дмитрий Филатов: Продать душу? Ну если предложение сделать трек с Бузовой — это оно, то да.

Александр Генерозов: И как, торг идёт?

Дмитрий Филатов: Нет, отказались!

Александр Генерозов: Джоел, вы в Москве, и популярность здесь вашего трека вас не удивляет?

Joel Edwards: Да, это удивительная история, я абсолютно восхищен ей, и, конечно, с помощью Европы Плюс мы добились таких феноменальных результатов, поэтому вам отдельное спасибо за это! Так что всё супер!

Александр Генерозов: Алексей пока отмалчивается, но я спрошу всё-таки, вдруг Дима не всю правду говорит. Если бы такой контракт с мрачноватым оттенком поступил, что бы стало эквивалентом успеха, статуэтка Грэмми?

Алексей Осокин: Ну, в принципе, да! Мы за неё и хотим, выставили даже на продажу кое-что…

Дмитрий Филатов: Мы готовы, несите контракт!

Александр Генерозов: Кто первый озвучил идею трека Give It Away, у кого было вот это зерно?

Дмитрий Филатов: Этот трек у меня был ещё с первого автомобиля, на который я заработал в институте, у меня был диск, где он шёл под номером 2. Там 10 моих любимых треков было, и они со временем, за эти 16 лет, менялись, а этот всегда оставался. Мы с Джоелом были знакомы, делали что-то, демки какие-то вместе, и Джоел предложил: не хотите, парни, сделать ремикс на Give it away? А мы подумали и решили, что ремикс нам не очень интересно делать, это так не зайдёт, потому что много времени прошло. Может, реанимируем этот трек, сделаем «совместку» на основе того же вокала, просто чуть-чуть другое настроение привнесем, снимем абсолютно другой клип и всё такое. А он сказал: «Слушай, может быть стоит, но мне надо поговорить с Мэттом». Оказалось, что оба участника Deepest Blue уже десять лет как не общались. То есть они по каким-то своим соображениям в какой-то момент разошлись, и вообще не пересекались. И он позвонил Мэтту, и, в общем, история дошла до того, что они объединились сейчас вновь, и уже пишут какой-то новый материал как Deepest Blue спустя десятилетия.

Александр Генерозов: А вы готовы были кто-нибудь поставить определенную сумму на тотализаторе, что трек «выстрелит»? Как это можно понять – вы знаете заранее, что это будет бомба?

Дмитрий Филатов: Мы про каждый свой трек заранее знаем, что это будет бомба. Но иногда этого не случается, вот я бы так ответил. Потому что мы стараемся не выпускать просто треки для того, чтобы выпускать треки, знаете, сейчас есть ребята, раз в две недели релиз пуляют, просто за тем, чтобы общий вал стримминга поддержать. У нас это немножко по-другому. Мы большую ценность придаём каждому релизу, поэтому у нас достаточно большие промежутки между ними, но это позволяет дать треку время раскачаться, не переключать внимание на какую-то следующую работу. Благодаря этому, собственно, ценность духа самого трека, она не размывается.

Александр Генерозов: Джоел, а как к идее отнесся Мэтт Шварц, для наших слушателей поясню, что это человек, писавший музыку к «Матрице», работавший с Massive Attack, и вдруг какие-то российские музыканты?

Joel Edwards: Поначалу идея ему очень не понравилась… (Смеются). Шучу! Если говорить серьёзно, то с самого начала Мэтту, как и мне, очень понравилась идея дать вторую жизнь этому треку, чтобы он заиграл какими-то новыми красками. И Мэтт, как человек, который работает в студии, отдельно оценил высоко новый вариант этого трека, так что всё супер!

Александр Генерозов: Трек стал безумно популярен в России, и мне кажется, что вы должны знать, парни, какой звук именно здесь будет популярен? В чем особенность звука для России, звука для Восточной Европы?

Дмитрий Филатов: То, что мы делаем здесь, и то, что популярно здесь, не особо отличается от того, что популярно в Западной Европе, допустим. Или та танцевальная музыка, которая заходит в Америке. Тут скорее вопрос того, на каком рынке мы сильны, на каком рынке у нас больше связей каких-то внутренних. То есть, прямых телефонных контактов, или прямых знакомых. И вот эти рычажки, когда ты их двигаешь, можешь на этих территориях как-то помочь жизни трека. Естественно, чем история западнее, тем всё сложнее, тем меньше этих рычажков, больше других нюансов, и так далее. А касаемо самой внутренности трека, ну естественно во всех наших треках прослеживается, несмотря на какую-то модную оболочку, русскость, я бы это так назвал. Потому что мы выросли здесь, здесь наши корни, мы, хочешь не хочешь, помимо крутой западной музыки постоянно слева, справа слышим, что происходит у нас, и не всегда это плохо. И даже то, что плохо, оно потом в конце концов перерабатывается мозгом, и выплёскивается в какие-то нетривиальные ходы через несколько лет.

Александр Генерозов: А вот сама концепция ремиксов и каверов. Всё-таки это история… ну пусть тридцати лет. До этого люди просто писали песню, она отыгрывала, потом следующую, The Beatles сменяли Led Zeppelin, их – ABBA. А сейчас мы постоянно в поиске каких-то старых мелодий.

Алексей Осокин: Есть объяснение очень простое, что «давно» это не значит последние тридцать лет, много песен-каверов делалось и раньше. Например, Уитни Хьюстон – это кавер, Мэрайя Кэри…

Дмитрий Филатов: Уитни Хьюстон – это певица, если что… (Смеется).

Алексей Осокин: Я имею в виду песню самую известную из кинофильма, это тоже кавер на старую песню, и так далее.

Дмитрий Филатов: Просто сейчас люди стали больше внимания обращать, а раньше была история немножко другая, которую мы как раз пытаемся поддерживать – усиливать трек. То есть раньше история работала, что сейчас это больше перепевки, которые звучат во многих случаях вторично, а тогда, собственно, на основе какой-то достаточно серенькой композиции можно было сделать прямо-таки бомбический суперхит. Это всегда было, есть и всегда будет. Есть теория, что уже все песни написаны, уже все гармонии перебраны, и мелодий в принципе осталось не так много, и поэтому людям останется только перепридумывать велосипед заново, много-много раз. Может форма будет меняться, может тембры, и так далее. А сама основа, она всегда будет по спирали возвращаться.

Александр Генерозов: Довольно спорное утверждение Димы, проверю его у Джоела. Согласны ли вы, что вся музыка уже написана?

Joel Edwards: Я думаю, что этот алгоритм определённо присутствует, но какой-то сбой он всё-таки дал. Естественно, люди повторяют старые известные хиты, музыка повторяется, но что-то там пошло не так. И в мою задачу входит то, чтобы свежая музыка всё-таки звучала свежо и по-новому.

Александр Генерозов: А вы участвуете в написании треков, вот песни – ваши и Мэтта, – кто автор мелодии, самого зерна?

Joel Edwards: И я, и Мэтт, сочиняем мелодии, и мы постоянно друг с другом воюем на этот счет, выясняем отношения – чья идея попадёт на трек, а чья нет.

Александр Генерозов: Если бы мы задумали сейчас unplagged, кто какой инструмент взял бы?

Дмитрий Филатов: Я бы взял клавишные и что-то ударное, меня всё равно тянет к моему любимому драм-пэду.

Алексей Осокин: Дирижирование.

Александр Генерозов: Да ладно! Просто у меня недавно был дирижер, британец Джон Ригби…

Joel Edwards: Ложки. Я бы выбрал ложки (смеется) и балалайку!

Александр Генерозов: Балалайка довольно экзотична даже для русского слуха уже, поймал себя на мысли. Времена гигантских легендарных рейвов, всё в прошлом?

Дмитрий Филатов: Ещё не воспиталась клубная культура, которая есть в Англии, например, Джоел рассказывал мне, что сейчас происходит во время коронавируса в Великобритании, у них возвращаются андеграундные рейвы. В лесу собирается молодняк абсолютно нелегально. Они все бегают от полиции… Но это же круто, это те самые корни, которые были в Англии, где вечеринки на лодках проходят. То есть, там стоит какая-нибудь баржа, которая движется по реке, полиция не подозревает, что там в трюме проходит в этот момент рейв, людей провозят на лодках, там происходит абсолютное сумасшествие, и это круто!

А ещё, у них загибался легендарный клуб Ministry of Sound в Лондоне, и правительство рассматривает его как объект наследия. Если бы у нас там какой-нибудь Gipsy загнулся, наверное, властям города было бы всё равно. А там люди выделили из бюджета города субсидии на поддержание клубной площадки. Вот это мне кажется круто. И если мы однажды к этому придём, то какой-то культурный рост можно сразу будет вписать в страничку истории.

Александр Генерозов: Джоел, чтобы уточнить рассказ Димы, вам приходилось убегать от разгневанных полицейских с нелегального рейва?

Joel Edwards: Я ничего не знаю, я ничего не знаю об этом! (Смеется).

Дмитрий Филатов: You're in Russia, you're free to say whatever you want!

Joel Edwards: Что можно сказать, британцы любят веселиться!

Дмитрий Филатов: Очень обтекаемый ответ.

Александр Генерозов: Мы послушали трек Au, au, и мне кажется, у этого трека должна быть какая-то интересная история, вот давай прямиком – чья музыка?

Дмитрий Филатов: Музыку написали мы, текст куплетов написал Stevie Appleton, он же, собственно говоря, и спел её.

Александр Генерозов: То есть «ау» это именно вы придумали?

Дмитрий Филатов: Да, и притом, что мы отправили ему эту песню, он придумал текст, сказал: «Слушайте, мне вот это "ау-ау" непонятно, что это такое, ничего не значит. Это у вас по-русски что-то значит, а моё ухо это режет». В общем, давайте, говорит, на какой-то текст поменяем? И я его два или три месяца уговаривал, что никто ничего не запомнит, кроме этого «ау-ау», и что это и есть «хук» песни, и это надо оставлять. Мы с ним долго воевали, ссорились, в конце концов он плюнул, сказал, что ладно, делайте что хотите, и в итоге, когда песня стала хитом, мы поехали в какой-то промо-тур по Европе, с ним пересеклись на какой-то телепередаче, где он с нами должен был выступать, и он сказал: «Ладно, ты был прав!». (Смеется). Всё, на этом история закончилась.

Александр Генерозов: Классные клипы и на «Ау», и на Give It Away. И там и там один и тот же режиссер, Сергей Грей, и актер Александр Макаршин.

Дмитрий Филатов: Да, и одна и та же актриса, которую зовут Лера Кристинсен, она в своё время пела у меня в каком-то треке, в году так 2004. А сейчас она жена Thomas Nevergreen, помнишь такого?

Александр Генерозов: Помню, конечно!

Дмитрий Филатов: И живут себе счастливо.

Александр Генерозов: Который в свое время был мужем Полины Гриффитс, если так совсем всех вспомнить.

Дмитрий Филатов: А с Полиной Гриффитс близко дружит Джоел! Поэтому вот так вот, круг замкнулся.

Александр Генерозов: Джоел, мы хорошо воспринимаем наши клипы, для нас это понятно. А как вы находите их, ну пусть даже на примере Give It Away? Вам не кажется, что это crazy russian video?

Joel Edwards: Мне очень понравилось видео, я просто умирал от смеха, а потом я отправил видео своей маме, мама ничего не поняла!

Александр Генерозов: Есть интересная чуть сумеречная зона работы музыкантов, это бутлег-ремиксы, это неизбежное зло?

Дмитрий Филатов: Это не неизбежное зло, у нас, собственно, вся история началась с ремиксов. Первое что у нас выстрелило, это ремикс на француженку Imany, The good, the bad and the crazy, который был большим хитом, в том числе и на Европе Плюс, и затем пришел заказ, у Warner было несколько работ очищено из саундтрека к фильму Sous les jupes des filles, какое-то французское кино не очень популярное, но там в саундтреке было несколько песен Imany, в том числе демка на Don't Be So Shy. И там, на самом деле, ничего кроме то ли пианино, то ли гитары не было, и мелодическая линия, собственно говоря. Мы её взяли, сделали ремикс, забыли про него, он через какое-то количество месяцев вышел, и понеслось!

Потом случилась история с Виктором Цоем, потом «Ария», и в промежутках между этим, мы всё равно пробрасываем какие-то свои композиции.

Александр Генерозов: Знаешь, что прикольного в истории с Imany? Когда она выступала в 2016 на Europa Plus LIVE, я её спросил, что она думает по поводу ремикса парней Filatov&Karas на её трек, и она так, знаешь несколько с…

Дмитрий Филатов: Пренебрежением…

Александр Генерозов: Она со скукой такой и легким раздражением об этом говорила, мол, да, с лейблом согласовали, но видно было, что ей…

Дмитрий Филатов: Она была против!

Александр Генерозов: …что ей было жалко тот труд, который она сделала с музыкантами.

Дмитрий Филатов: Я тебе больше скажу, мы ей карьеру сделали. И если бы она не так узко мыслила, как она это делает, у неё могла бы получиться большая карьера, она сейчас могла бы на уровне Dua Lipa быть. Потому что следующий шаг, который ей надо было предпринимать, это двигаться по линии Don't Be So Shy. Она – француженка, самый крутой французский диджей – это Дэвид Гетта, и он самый крутой в мире, оказывается, легко могла получиться коллаборация. Дальше, соответственно, какая-то её следующая песня, и всё, карьера летела бы вверх. Вместо этого, она пошла давать заднюю, мы предлагали ей сделать следующий трек, какой-то, у нас уже был написан. Она шла абсолютно в отказ, у нас с ней вообще никаких коннектов не было, мы с ней никогда не общались. Мы с менеджером общались, это происходило очень тяжело, я знаю, что у неё там достаточно напряженное общение и с лейблом, и с партнерами, ну, в общем, она зачем-то поставила свою карьеру на длительную паузу.

Алексей Осокин: А ты знаешь, что в Don't Be So Shy появился ещё один автор со временем? То есть, вначале это был трек только Imany, а потом появился ещё французский певец.

Дмитрий Филатов: Мелодическая линия в Don't Be So Shy взята из песни легендарного Жан Жака Гольдмана, это французский певец, ну… уровня Юрия Антонова, чтобы было понятно, там во Франции. Очень известный.

Александр Генерозов: Ну чтобы Джоел не заскучал, я спрошу, верит ли он, что Imany могла бы стать звездой уровня Dua Lipa? Или он спросит: кто-кто?

Joel Edwards: Да, она классная, и то, что сделали с ней ребята, Filatov&Karas, очень круто у них получилось!

Александр Генерозов: О печальной реальности сегодняшней. Онлайн-концерты вы, как я понял, уже делали. Что это для музыканта, новый шанс, если всё это затянется, или безопасный секс, если не сказать виртуальный секс?

Дмитрий Филатов: Это с одной стороны отстой полный, потому что перед тобой несколько камер, и – ничего. То есть ты даёшь концерт в пустоту. Но с другой стороны, нельзя избегать прогресса, и я думаю, что даже после того, как вся эта пандемия отступит, онлайн-концерты будут продолжаться. На самом деле, прикольная тема, мы даже размышляли, что было бы прикольно делать. Если приезжает какая-то большая группа, ну условно U2, и они дают один концерт в Москве. И люди из других городов, в силу, скажем, ограниченного количества билетов, что надо лететь, что дорогие билеты – хотели бы посмотреть, а не могут, а хотят они посмотреть, не потом, а здесь и сейчас. И было бы круто в каких-нибудь кинотеатрах транслировать то, что сейчас, допустим, происходит в Москве. И люди из Нижнего Новгорода или Екатеринбурга могли бы в онлайн-режиме наблюдать, что происходит на сцене. Это, конечно же, не то же самое, но это лучше, чем наблюдать концерт в записи. Я думаю, что это прикольно. И, конечно же, хочется возвращения больших концертов, больших площадок, клубов, и иметь прямой контакт с аудиторией, потому что вся магия происходит, конечно, вот в этот момент!

Александр Генерозов: Джоел, ну а как вы себя чувствовали в тот момент, когда микрофон, камеры, и вы поёте не пойми для кого?

Joel Edwards: На самом деле, когда наступила пандемия, я думал, что больше времени смогу проводить со своими друзьями, семьёй и родственниками, однако этого не получилось, я давал большое количество онлайн-концертов, и приходилось по шестнадцать часов проводить в студии, постоянно работать, чтобы не фокусироваться на том, что происходит где-то там в мире, ну и, конечно, есть приходилось в больших количествах.

Александр Генерозов: К какому концерту вы пришли к пониманию, что да, это вот нормальный формат и так будет дальше существовать?

Joel Edwards: На самом деле, хотелось почувствовать людей по ту сторону камеры, потому что вся эта ситуация разъединила людей. Как будто мы находимся в разных местах, и ничто нас не связывает. Но это не так, мы связаны, и почувствовать какие-то эмоции от людей, даже таким образом, это на самом деле очень важно.

Александр Генерозов: Джоел, что всё-таки дальше, вы объединились в Deepest Blue. Объединились, дали концерт и всё? Или будете писать дальше что-то?

Joel Edwards: На самом деле с тех пор, как мы начали снова общаться с Мэттом, мы не вылезаем из студии, постоянно сочиняем новый материал, к тому же, подписали контракт с Warner UK и сейчас в январе у нас будет новый сингл, после этого, я надеюсь, что будет новая работа с Filatov&Karas, в общем, планов громадье!

Дмитрий Филатов: А она уже есть!

Александр Генерозов: Вы прорабатываете трек, который ещё даже не вышел?

Дмитрий Филатов: Трек уже сделан. А у нас много работ, которые клёвые и лежат в столе, ждут своего часа, и поскольку Джоел оказался здесь, мы сейчас думаем, у нас есть два свободных дня, снять какой-то видео-контент на этот трек. Если всё круто получится, мне кажется, это стоит выпустить. Будет хорошее продолжение с Give It Away. Но только абсолютно новая работа.

Александр Генерозов: А вы не боитесь, что проекты, которые отложены в долгий ящик – они могут потерять актуальность звука, да вот? Потому что звуковые фишки они очень быстро устаревают?

Дмитрий Филатов: Give It Away лежал года два, а Au Au лежал года три. Поэтому у наc некоторые треки лежат лет по пять, и потом мы их выпускаем, и они не теряют актуальности. Но ты абсолютно прав, что особенно танцевальная музыка – это продукт достаточно скоропортящийся. Мы поэтому стараемся делать более универсальные треки, которые хоть пройдёт десять лет, они всё равно будут звучать адекватно времени. Но что-то устаревает. Я, например, уже сейчас чувствую, что Don't Be So Shy уже звучит устаревше. Хотя ему пять лет. А какие-то треки, которые мы делали в тот же период – не звучат так устаревше. Это такая, чисто ощущенческая штука, и ты не можешь этого предсказать, надо прожить время, и потом смотреть уже назад. Но мы всё время что-то переделываем, мы достаем какой-то трек, думаем: «О, прикольно, но вот здесь вот уже не то, надо басочек подкрутить, здесь перебивочку другую сделать, подкладу поменять». А здесь хорошо, но вокал уже давай женский на мужской поменяем. Или что-то ещё. Абсолютное такое переваривание материала идёт. Это знаешь, как ремонт, который невозможно закончить, который надо просто когда-то остановить. Вот остановка у нас это релиз трека. Вот когда мы его выпустили, мы всё, остановились.

Александр Генерозов: Парни, спасибо огромное за интересный час, пролетел как минута, я желаю всем скорейшего завершения всей этой мутной истории, в которую мы погрузились, и всем, кто нас слышит, тоже этого желаю, и приходите к нам ещё, Джоел, прилетай в Россию и наслаждайся нашим обществом, мы всегда тебе рады на Европе Плюс!

Дмитрий Филатов: Да, наслаждайся нашими ирландскими пабами, я бы так сказал! (Смеются).

Александр Генерозов: Дмитрий Филатов, Алексей Осокин, они же Filatov&Karas, и Джоел Эдвардс, голос Deepest Blue, провели свой воскресный вечер на Европе Плюс. Александр Генерозов, Week&Star, встретимся через неделю, пока!

Дмитрий Филатов: Спасибо, Саш, пока, было очень приятно!

Алексей Осокин: Удачи!

Joel Edwards: Thank you very much, and good bye!