Джон Ригби о работе над мюзиклом «Шахматы» и сходстве диджеев и дирижёров

25 октября гостем Week&Star стал британский дирижёр, музыкальный руководитель мюзикла «Шахматы» – Джон Ригби! Читай интервью ниже и подписывайся на подкаст для iOS или Android.

Александр Генерозов: Эта осень принесла нам одну из самых громких премьер мюзиклов, впервые в России мы можем посетить легендарный мюзикл «Шахматы», и мы просто не могли пройти мимо этой премьеры, сегодня на Европе Плюс один из создателей его российской версии, музыкант, дирижер, музыковед, постановщик множества мюзиклов – Джон Ригби! Здравствуйте, Джон, и привет всем-всем!

Джон Ригби: Здравствуйте! Я очень рад быть в Москве, и я очень рад быть частью команды мюзикла «Шахматы»!

Александр Генерозов: Джон, а если бы вам сказали лет 20 назад, что вы будете ставить мюзиклы в России, вы бы посмеялись, или таков и был ваш секретный план?

Джон Ригби: Я бы не сказал, что это был мой план, но это была моя большая мечта, меня очень вдохновляет быть частью большой международной постановочной команды. И, тем более, я очень рад быть в Москве. Вы не поверите, но 20 лет назад я был в Москве в отпуске, и вот спустя много лет я снова здесь!

Александр Генерозов: Джон, хочу сделать признание. Вы не похожи на классический образ дирижера. Вам говорили об этом когда-нибудь?

Джон Ригби: Это, наверное, потому, что я выгляжу младше, чем на самом деле есть. А каким, собственно, должен быть дирижер?

Александр Генерозов: Ну как, седые длинные волосы, вдохновенный взгляд.

Джон Ригби: Ну, может быть, с возрастом я и приближусь к этому образу.

Александр Генерозов: Итак, «Шахматы». Вам не кажется странным, что железный занавес пал 30 лет назад, а шахматы расставили на доске только сейчас?

Джон Ригби: Может быть это чуть странно, действительно, что только сейчас. И всё-таки главный герой, протагонист – это образ советского шахматиста, и это история о России, о Советском Союзе. Но, тем не менее, может быть уже прошел достаточный промежуток времени для того, чтобы эта история резонировала у зрителя.

Александр Генерозов: Отличаются ли «Шахматы» в музыкальном плане на английском и на русском?

Джон Ригби: В своей фундаментальной части музыкальный материал остается тем же самым. И это то, что делает эту постановку интересной. Потому что тут интересно, как российские режиссеры видят эту историю. В каких-то моментах какие-то части стали более драматизированными. Какие-то моменты были подчеркнуты, но это то, что может отличить постановку, сделать её интересней.

Что также интересно, если показать разные части «Шахмат», какие-то определённые фрагменты разной аудитории: русскому зрителю, американскому или, скажем, европейскому, то реакции будут абсолютно разными. В то же время ставишь другие фрагменты, такой же аудитории из разных стран, и тут уже реакция одинаковая. Это, скорее всего, связано с тем, что по сути своей «Шахматы» – постановка о том, как человек пытается понять своё предназначение, и о его поиске своего места.

Александр Генерозов: А вы сами любитель этой игры? Классической, многотысячелетней уже…

Джон Ригби: Ну не очень сильный (смеется).

Александр Генерозов: Авторы мюзикла – Бенни Андерссон и Бьорн Ульвеус, участники ABBA. Участвовали они в русификации?

Джон Ригби: Мы работали с Бенни и Бьорном на лондонской постановке порядка двух лет назад, и главной целью было приблизить музыкальный материал к оригинальному музыкальному альбому «Шахматы», который был выпущен уже без малого сорок лет назад. И приблизить к этому оригиналу и было главной нашей целью. Работать с ними было огромным удовольствием.

Александр Генерозов: И кто из этих двух музыкантов всё же в большей степени автор музыки «Шахмат», вам удалось понять?

Джон Ригби: Это действительно сложный вопрос, потому что участвовали и Бенни, и Бьорн, а ещё и Тим Райс! Сложно сказать, кто привнес больше, но я хочу заметить, что и Бенни, и Бьорн – отличная, слаженная команда, и работать над материалом с ними очень здорово!

Александр Генерозов: Вы ставили мюзиклы разных авторов, в том числе и Эндрю Ллойда Уэббера. Сэр Эндрю – англичанин, а Бьорн и Бенни – шведы. Вы чувствуете эту разницу в темпераменте, если угодно, в менталитете? В конце концов, у вас разные король и королева!

Джон Ригби: (смеется) Я думаю, что композиторы и писатели по всему миру более или менее одинаковые, с одинаковым характером и темпераментом. Я также ещё работал с создателями мюзиклов «Отверженные» и «Мисс Сайгон», а это французы. Но моя позиция – делать просто всегда лучшее.

Александр Генерозов: Шведскую поп-музыку упрекают в прагматичности и расчетливости. Не находите?

Джон Ригби: Да, действительно, музыка «Шахмат» соответствует стилю шведской поп-музыки, и всё-таки Бенни и Бьорн с тех пор не опубликовали ничего нового, за исключением мюзиклов. Сложно судить. Но работать с «Шахматами» очень здорово.

Александр Генерозов: Вы в значительной степени дирижер современной музыки, мюзиклов. Классика, как таковая, для вас была трамплином? Или это скрытая любовь?

Джон Ригби: Вообще, я по образованию – дирижер классической музыки. Популярная и современная музыка – это то, что пришло ко мне чуть позже, и я всегда был в этих двух областях.

Я дирижировал во множестве рок- и поп-произведений, но так же я дирижировал в лондонской филармонии, опере, и, мне кажется, очень здорово иметь возможность заниматься разными стилями музыки.

Александр Генерозов: В России работает греческий дирижер Теодор Курентзис. Он борется с излишним академизмом классики. Вы согласны с ним?

Джон Ригби: Да, прежде всего, я хочу сказать, что я большой поклонник Теодора, и я считаю, что он один из лучших сейчас в мире. И я согласен, что не должно быть единой манеры, академической манеры в исполнении классики. Потому что важность, особенность и ценность музыки заключается в том, что мы можем проявить свою индивидуальность посредством её, и поэтому – нет единого способа исполнения.

Александр Генерозов: Ускорим темп быстрыми вопросами, ответы в любом формате! Палочка или пассы рукой?

Джон Ригби: Палочка! Я в этом смысле следую традициям.

Александр Генерозов: Оркестровый треугольник или тарелки. За сколько часов или дней научите меня полноценно играть на них?

Джон Ригби: Надо попробовать, а там посмотрим! (смеется).

Александр Генерозов: Три величайших дирижера по версии Джона Ригби?

Джон Ригби: В первую очередь, Клаудио Аббадо, Карлос Клайбер и, я думаю, что это должен быть кто-то из британцев… я бы сказал, Саймон Рэттл. Это будет мой топ-3 на сегодняшний момент, но, может быть, если вы спросите меня завтра, то я выберу три абсолютно других человека.

Александр Генерозов: Кинокомпозитор Ханс Циммер, Пол Маккартни, Рик Райт из Pink Floyd. Что их объединяет? Они не знали нотной грамоты. Согласились бы вы забыть ноты в обмен на их славу?

Джон Ригби: Для меня лично – нет! Абсолютно точно, нет. Потому что это то, что я люблю в музыке. Например, сегодня утром я сидел у себя в номере в отеле и слушал симфонию Шостаковича. И это то, что мне нравится, и я бы никогда не продал своё музыкальное знание и не обменял бы его ни на какую славу.

Александр Генерозов: Кроме дирижерской палочки, какие ещё инструменты вам подчиняются?

Джон Ригби: Я – пианист. Много-много лет назад я играл на флейте, но это было давно. А так, я играю на пианино, и делаю это с большим удовольствием.

Александр Генерозов: Машина времени, и вы можете отправиться куда угодно…

Джон Ригби: Возможно, в Вену, начало 20 века. Это было прекрасное время для того, чтобы быть музыкантом.

Александр Генерозов: Джон, сейчас диджеи – одни из королей лейблов и чартов. Как вам кажется, есть ли некоторое пересечение в работе дирижера и диджея за пультом?

Джон Ригби: Безусловно, есть и общее, есть и большие различия. Общее заключается в том, что они работают с ритмом, интерпретируют музыку, но различия в средствах, которыми они этого достигают. Но и то и другое – креативная работа, креативная атмосфера.

Александр Генерозов: Не кажется ли вам, что популярная музыка обеднела мелодиями? Заимствования, повторы, ремиксы?

Джон Ригби: Современная музыка – слишком широкое понятие. Только потому, что она отличается от того, к чему привыкли я и моё поколение, не означает, что она «скучная». И мой 20-летний сын с этим бы абсолютно точно не согласился бы, например.

Александр Генерозов: А какую музыку можно встретить в вашем Shazam, Spotify?

Джон Ригби: О, очень много всего. Я большой фанат The Rolling Stones. И с утра я могу послушать их с той же легкостью, как и Баха. Я так же с нетерпением жду новый альбом AC/DC, не знаю – можно ли их отнести к современной музыке. Так же с удовольствием слушаю оперу, и что-то новое вообще.

Александр Генерозов: Россия и наша музыкальная культура. А знаете, чего боятся мои соотечественники, когда иностранцы берутся снимать кино для русских или ставить спектакли для нас? Что обязательно будет babooshka, pirozhki и медведь со стопками, na zdorovie!

Джон Ригби: (смеется) Ну, то же самое могу сказать про нас, британцев. Не все мы пьем чай с королевой, носим зонтики и так далее.

Александр Генерозов: Русская музыка очень лирична. Вам приходилось как-то это учитывать при постановке «Шахмат»? Менять акценты в эту сторону?

Джон Ригби: Я бы так не сказал, мне было очень интересно работать с режиссером, Евгением Писаревым, я знаю, что он очень популярный режиссер, и было интересно его видение, и то, как он уходит от стереотипного мышления.

Александр Генерозов: Вообще, вам знакома русская поп-музыка?

Джон Ригби: Нет, я может быть что-то и слышал, но хорошо эту тему не знаю. Но я и британских поп-музыкантов сейчас не назову, наверное.

Александр Генерозов: В вашем портфолио – Королевский Северный Музыкальный Колледж и университет Эдж Хилл. Как вы вообще пришли к идее стать дирижером?

Джон Ригби: Ещё в колледже я начал дирижировать, и я продолжил учиться у Мартина Браббинса, который, в свою очередь, был учеником и студентом Санкт-Петербургской Консерватории. В какой-то степени я чувствую, что во мне есть русская школа дирижерская. А так же я закончил докторантуру в области дирижирования в Королевском Колледже в Лондоне. И затем, также в Берлине. В университете Эдж Хилл мне дали уже почетную докторскую степень за проделанную работу в музыкальной сфере. То есть одна докторская степень была дана мне по заслугам, а другая в качестве своеобразного «подарка».

Александр Генерозов: Если сравнивать британскую и российскую дирижерскую школу, даже, давайте возьмем шире, музыкальное образование в целом, какая из них будет более консервативной, традиционной?

Джон Ригби: Мне сложно ответить на этот вопрос, потому что образование я получал только в Великобритании, пусть и касался российской школы дирижирования, но я бы сказал, наверное, что Санкт-Петербургская дирижерская школа учит большей экспрессии и большей рефлексии относительно самой музыки.

Александр Генерозов: Ваши другие проекты, в числе которых «Школа рока», «Призрак Оперы», «Мисс Сайгон», «Отверженные», «Иисус Христос – суперзвезда». Вы уже знаете, что привезете к нам в следующий раз?

Джон Ригби: Я думаю, что это в большей степени вопрос к продюсерам, но я бы с удовольствием привез все свои проекты сюда.

Александр Генерозов: Ну, а если только один?

Джон Ригби: Ох, ну-у, я бы… всё-таки выбрал тогда «Иисус Христос – суперзвезда».

Александр Генерозов: Джон, вы выглядите счастливым человеком, и осенью счастье – то, за чем многие охотятся буквально. Поделитесь коротким, но действенным рецептом, как быть счастливым.

Джон Ригби: Я думаю, секрет заключается в том, чтобы радоваться жизни. Сейчас, конечно, все находятся по всему миру не в самой простой жизненной ситуации, но, тем не менее, я работаю над проектом, самым громким мюзиклом по всему миру из всего, что сейчас происходит. Я нахожусь в прекрасном городе, с прекрасными людьми, и почему бы мне и не быть счастливым?

Александр Генерозов: Джон, спасибо огромное, очень интересно с вами говорить, приходите ещё!

Джон Ригби: Spasibo!

Александр Генерозов: Друзья, Джон Ригби, дирижер, музыкальный руководитель мюзикла «Шахматы», почетный доктор Университета Эдж Хилл и просто отличный собеседник провел свой воскресный вечер на Европе Плюс!

Александр Генерозов, Week&Star, пока!

Джон Ригби: Bye bye!

What a fun afternoon! Can’t wait to start putting everything together tomorrow! @RaymondGubbay #DubaiOpera https://t.co/lYyJv5BL3J

— Dr. John Rigby (@johnrigbymusic) December 11, 2019