Гостем шоу Week&Star стал актёр Евгений Миронов! Читай интервью ниже или подписывайся на подкаст, мы есть в Apple Podcasts, Google Podcasts, Castbox, «Яндекс.Музыке».
Александр Генерозов: На Европе Плюс сегодня с нами актёр, который абсолютно не нуждается в представлениях, сотни созданных им образов давно живут с нами. Но всё-таки, прежде чем назову имя нашего гостя, я отмечу, что он художественный руководитель государственного Театра Наций и председатель жюри 44-го ММКФ, народный артист Российской Федерации Евгений Миронов! Здравствуйте, Евгений, и привет всем, кто с нами сегодня!
Евгений Миронов: Привет, привет всем!
Александр Генерозов: Ну вот традиционно считается, что театр начинает сезон осенью. Вы в целом следуете такой цикличности?
Евгений Миронов: Нет, ну конечно, цикличность существует, и мы расстаёмся, обычно это в конце июня происходит или в начале июля. И уходим на отдых, ну как… Кто-то уходит на отдых, а художественный руководитель обычно занимается составлением уже каких-то планов на следующий сезон, не на этот, который сейчас, а на 2023-2024. То есть, работа продолжается нон-стоп, и мне очень радостно, что у нас появилась такая традиция, мы 9 сентября открываемся Премией Корша. Премия вручается работникам театра – абсолютно разных цехов, технических и творческих работников, артистов и режиссеров. Есть номинация «Дружба» – это наши партнеры театра, и есть «Любовь», есть «Зависть», которую мы обычно вручаем коллегам, которые поставили какой-то спектакль значимый, который мы хотели бы иметь на своей сцене. И вот 9 сентября мы собираемся, мы уже открыли сезон, в принципе, мы уже 4 дня играем «Кабаре» – это последняя премьера Театра Наций режиссера Евгения Писарева, но, тем не менее, 9-го официальный старт сезона.
Александр Генерозов: Корш, если я правильно помню, это и есть тот самый театрал, который построил вот этот ваш замечательный красный кирпичный особняк, который каждый, кто хоть раз проходил мимо, не мог не заметить, да?
Евгений Миронов: Да-да, это антрепренер, который сделал первый в России частный театр, в том здании, о котором вы сейчас и говорили. Согласен, здание потрясающее, архитектор Чичагов, в псевдорусском стиле. И это визитная карточка, пожалуй, не только Москвы.
Александр Генерозов: И всё же про цикличность. Зритель летом – кто «на югах» на море, кто на дачах, на воздухе. У вас не было соблазна следовать за ним, гастроли ближе к морю, ну или в Москве, но открытые площадки?
Евгений Миронов: Нет, почему, ну мы же регулярно гастролируем, театр гастролирует практически весь сезон, мы часто и на открытых площадках работаем, так вот в День Победы мы сразу на трех площадках участвовали, ВДНХ, Парк Горького и Поклонная Гора. Так что мы не боимся никаких пространств!
Александр Генерозов: Вы стартуете сезон с антиутопии о человеке, приговорённом к смерти, но с отсрочкой. Называется «Саша, привет!», ну мне так и хочется ответить: «Здравствуйте, здравствуйте». Почему именно с этой истории?
Евгений Миронов: Ну, во-первых, я скажу, что мы – театр амбициозный. Так уж сложилось, что по структуре, начиная с того самого Корша, и сейчас я продолжатель этих традиций – у нас нет труппы. И поэтому я, когда приезжает ко мне режиссёр, и мы ведём с ним переговоры, он может кинуть какую-то идею, я могу предложить что-то. И дальше уже набирается труппа, и мы так заточены, что мы хотим, чтобы каждый спектакль был событием. Мы тщательно готовимся, мы имеем возможность работать как-то эксклюзивно. Начинаем мы, совершенно верно, с пьесы «Саша, привет!». Данилова, в которой Марат Гацалов в главной роли, Игорь Гордин и Наталья Вдовина, народная артистка России, а Игорь пока только заслуженный ещё, ну вот такая специфика процесса, как дают звания. Мне непонятно почему так, он давно уже заслужил звание «народного». Да, это такой утопический, антиутопический роман из будущего Москвы, страны и вообще мира – на самом деле очень даже метафоричная вещь. Там есть действительно «Саша», и это пулемёт. Как дамоклов меч, как судьба, как кара, как наказание. И оно постигает главного героя, он интеллигентный человек, профессор, и, тем не менее, его приговаривают к смертной казни. В принципе, это универсальная метафора, потому что этот пулемёт – он ждёт нас когда-то всех, и он свою очередь пустит. Но будем ли мы готовы к этому, как мы к этой очереди придём, такая финальная точка в жизни нас всех ожидает? И вот это такой почти философский разговор на тему жизни и смерти.
Александр Генерозов: Это первая совместная работа с Маратом?
Евгений Миронов: Нет, что вы! Он уже у нас постоянный режиссер. А дальше у нас на большой сцене Данил Чащин ставит «Кто боится Вирджинии Вульф», где играю я, Мария Смольникова, Граня Стеклова и Александр Новин. Это потрясающая пьеса, одна из лучших пьес 20 века. И тем интереснее, как молодой режиссер и сценограф Максим Обрезков подойдёт к этому материалу. Дальше замечательный, один из лучших режиссеров нашей страны Юрий Бутусов поставит Тома Стоппарда «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», затем «Мадам Бовари» на большой сцене и просто каскад работ на малой сцене: Никита Кобелев поставит «Терминал 3», Трифонова поставит Светлана Землякова, это её вторая работа в нашем театре. В Новом пространстве – ещё одна площадка нашего театра – мы переносим дипломный спектакль кудряшовцев «Толстая тетрадь» – он произвел на меня сильное впечатление. И дальше на базе этого молодого курса «кудряшей» будет театральная лаборатория «Поиск» с молодыми режиссерами.
Александр Генерозов: А знаете, вот и по «Саша, привет!», и по упомянутой только что вами «Толстой тетради», которую вы упомянули в Новом пространстве театра, не могу не заметить, что ну вот мрачновато так. Не слишком ли, простите уж за непрофессиональный такой подход, но не слишком ли пессимистично для наполнения?
Евгений Миронов: Ну я не могу сказать, что это совсем мрачно, это просто разговор о человеке, об отношениях людей, вечные темы. Ну вот, вспоминая ваше представление меня – будучи председателем жюри Международного московского кинофестиваля, я обнаружил для себя, а там большее количество участников были молодые кинорежиссёры, очень пессимистичный взгляд на жизнь. Вот так они видят, и никуда от этого не деться. Вот так они видят, я ощущаю по-другому жизнь, я надеюсь больше. Но там, хоть они и рассказывали о местах, в которых они прожили жизнь, кто-то про Бангладеш, кто-то про Перу, кто-то про Якутию – но очень мрачный, драматичный взгляд на сегодняшнюю жизнь! Но так они видят, ну что тут сделаешь, нельзя винить их в этом, такова жизнь!
Александр Генерозов: Ну а может так просто проще? Ведь известно, что комедиантов меньше просто, и комедийных режиссеров в кино меньше всегда, я о том, что драматический взгляд на жизнь – на этом сыграть проще чуть-чуть по фабуле самой?
Евгений Миронов: Нет, есть просто разные цели. Я очень люблю комедию, я с большим удовольствием играл когда-то «Номер 13» у Машкова во МХАТе и получал удовольствие, но, как мне кажется, театр всё-таки – это зеркало, которое отражает сегодняшнюю жизнь. И, как вы понимаете, мы все живём в сегодняшнем мире, и он очень драматичный, трагичный. Поэтому режиссёры и отражают это, они ничего не придумывают. Есть другая задача – есть шоу, и какие-то увеселительные события, которые могут быть где-то, я не против них! Но мы занимаемся серьёзным делом, мы разговариваем со зрителем на важные темы, а они сегодня достаточно серьёзные.
Александр Генерозов: Вы упомянули о Новом пространстве вашего театра, это более камерная сцена? Можно вообще сказать, что на ней в силу этого играть проще, или это такой дилетантский подход?
Евгений Миронов: Нет, ну что вы! Это вообще прекрасно, там на самом деле несколько этих пространств, на них в разные годы проходили перфомансы, выставки, это такой образовательный кластер. Тем не менее там есть зал на 80 мест, я там сам с удовольствием играл, не кого-нибудь, а Владимира Ильича Ленина в постановке по Солженицыну, у нас часто бывают программы, посвященные автору, ну например Достоевский. И вот Солженицына мы делаем в лаборатории с режиссерами, а какие-то спектакли потом остаются в репертуаре театра. Вот сейчас там целая лаборатория и я надеюсь, что там и детские спектакли будут, так что милости просим!
Александр Генерозов: Давайте чуть о кинофестивале, об ММКФ. Главный приз получила картина иранского режиссера Бехруза Шоайби – «Без предварительной договоренности». Как председатель жюри скажите, был ли выбор простым?
Евгений Миронов: А я вам скажу, что у нас не было выбора не дать этой картине главный приз, то есть это было изначально понятно, что это очень сильная картина! Это было где-то на 3-й день фестиваля, а потом мы смотрели дальше фильмы, и мы понимали всё больше и больше, что конкурентов ей нет.
Александр Генерозов: Вообще иранский кинематограф – он же сильный, и нельзя сказать, что у нас его не знают? «Развод Надера и Симин» – вообще один из моих любимых фильмов.
Евгений Миронов: Иранский – это очень зрелый кинематограф, абсолютный профессионализм высокого качества сегодняшнего дня, кинематографисты, которые очень хорошо разбираются в современном кино. И в этом смысле – это вполне европейская режиссура, но отталкиваясь от традиций Ирана.
Александр Генерозов: Мне просто кажется любопытным, потому что нас же неизбежно сравнивают, потому что мы попадаем в схожие социальные обстоятельства. И то, что Иран на многие годы остался в одиночестве, это никак не повредило кинематографу, а может даже и каким-то парадоксальным способом и помогло? Или это разные вещи, мухи тут, а котлеты тут?
Евгений Миронов: Нет-нет, они абсолютно в контексте того, что происходит в мировом кинематографе, они не оторваны, они не закупорены в банке – и это очень важно понимать нам сейчас! Мы оказались в очень сложной ситуации, и все говорят: «Вот и слава богу, сейчас российское кино будет развиваться» – оно не может развиваться без открытости и без связей, это невозможно сейчас, в 21 веке. Поэтому, как бы нам сложно не было, нам нельзя прерывать контакты, нам надо и с фестивалями, и с продюсерами – на данный момент это невозможно, но замыкаться на самого себя? Нет, не получится того знаменитого фантастического советского кинематографа, который был за железным занавесом, его сейчас не получится. Мы живем в эпоху интернета, мы видим, что происходит, и, кстати, это очень стимулирует. Мы видим потрясающие какие-то картины на Западе, и ничего плохого в этом нет, нас это только подстегивает.
Александр Генерозов: Ну и из любопытного отечественного на фестивале – мне попался на глаза «Похожий человек» Семена Серзина, автора «Человека из Подольска» по Данилову тоже, кстати. Как вам кажется, у Семена большие киноперспективы? Потому что он же, за исключением упомянутых фильмов, человек театральный скорее.
Евгений Миронов: Ну и что? Сейчас очень часто бывает, что театральный переходит в кинорежиссеры, примеров тому очень много, и у нас, и на Западе. Я видел только «Человек из Подольска», я не видел программную ленту, я был в жюри основного конкурса, но он, однозначно, талантливый человек!
Александр Генерозов: Короткие вопросы, ответы в любом размере. По имени-отчеству, «Евгений Витальевич». Блюдётся ли у вас эта традиция?
Евгений Миронов: Да я уже привык (улыбается), в театре у себя я Евгений Витальевич, хотя чувствую я себя гораздо моложе!
Александр Генерозов: Олег Табаков и Евгений Миронов, два саратовца. Был ли в этом хоть крохотный элемент землячества?
Евгений Миронов: Да нет, вы знаете, он меня сразу поставил на место! Это я очень рассчитывал на это, понимаете? А когда я стоял на служебном входе МХАТа, с чемоданом и в шапке-ушанке, я просто думал, что какое-то время проживу у него, раз я из Саратова. То есть ключевое слово было «Саратов». И он посмотрел на меня немного как на больного (смеётся), он ошалел просто, потому что я просто приехал с чемоданом, и у меня не было другого места, где бы я мог бы жить, ну что, думал я, ну не поможет, что ли, где-то жить, раз я из Саратова? Но он оценил, он оценил моё упорство, поэтому и взял со второго курса, потом уже в свой театр и так далее.
Александр Генерозов: Актёрский экспромт: скорее одобряете или нет?
Евгений Миронов: Импровизация? Ну это гениальная вещь, конечно, но только она не бывает, знаете ли, как с потолка, она должна быть тщательно подготовлена. То есть, мы должны договориться о правилах, должны все точно знать, а потом уже удивлять друг друга. Вот это и есть импровизация.
Александр Генерозов: Ваши симпатии. Толстой или Достоевский?
Евгений Миронов: Ну слушайте, ну конечно Достоевский! Я Достоевского много уже играл, Толстого пока не играл, я очень люблю Толстого, ну как-то у меня пока не складываются отношения, но все ещё впереди.
Александр Генерозов: Вы мистик или рационалист?
Евгений Миронов: Второе.
Александр Генерозов: Композитор Гаэтано Доницетти, художник Таир Салахов, Алла Духова из «Тодес» – все они 29 ноября, в один день с вами, родились. Вам любопытны эти совпадения?
Евгений Миронов: Да нет, я как-то об этом никогда не задумывался. Единственное, так это то, что я один раз этим хотел воспользоваться (смеётся). Это было в студенческие годы, это был мой первый спектакль, и мне было 14 лет. Саратовский театр драмы имени Карла Маркса. И я уже учусь в саратовском театральном училище на курсе Ермаковой, народной артистки СССР, и мы вместе играем в спектакле, она главную роль, а у меня маленький эпизод, я играю её сына. И спектакль был в день моего рождения, 29 ноября, я вот думаю: «Вот это профессия, нет чтобы сейчас праздновать, до со свечами, с шампанским, а я на сцене, работаю». И мне захотелось подлизаться к моему мастеру, и она сидит там, готовится к спектаклю, я к ней подсаживаюсь и говорю: «Валентина Александровна, вы можете представить? Сегодня день рождения, а я работаю!» Она говорит: «Ну и что, у меня тоже сегодня день рождения!» Да, оказалось, что у нас в один день дни рождения, 29 ноября. Стих пор я понял, что в этой профессии ни праздников, ни дней рождения у актёров не бывает.
Александр Генерозов: Вот Москву часто называют театральной столицей – кто мира, кто России. Вы бы согласились с такой постановкой вопроса?
Евгений Миронов: Я соглашусь с этим, и я очень хорошо знаком с мировым театром, я работал с лучшими мировыми режиссёрами и объездил весь мир, и могу сказать, что нам очень повезло, я имею в виду деятелей искусства. Здесь всегда – это видимо в генетике какой-то русского человека, желание разобраться в себе, покопаться или увидеть со стороны себя в театре. Вот почему театр не умер и никогда не умрёт. Потому что мне важно сейчас, здесь, в зале. Именно сейчас, не с дисплеем своего планшета или в кинотеатре, нет, вживую разобраться в себе или что-то увидеть такое же знакомое, и там такие же проблемы, какое-то соучастие, сопереживание, сочувствие. Наш театр очень, очень основательный. Сейчас Театр Наций вообще занимается ещё и регионами, фестивалем театров малых городов, например. И мы занимаемся этим уже 15 лет, и за 15 лет, вы знаете, мы приезжали и помогали бедным, маленьким, несчастным театрам, почти полусамодеятельным, а сейчас эти театры находятся в лонглисте «Золотой Маски»! Там есть лауреаты премии и режиссёры, которые сегодня ставят в ПДД, завтра в Театре Наций, а послезавтра они ставят на Сахалине, на Камчатке или в Сибири! Представляете, сейчас нет столицы. Я бы так сказал. Потому что есть фантастические ребята, талантливые, точные, которые работают либо в хабаровском ТЮЗе, очень мощный театр, либо в Чехов-центр, если говорить про Дальний Восток. Это вообще моя любовь, я сейчас занимаюсь Дальним Востоком, в том числе театральной программой, развитие театра на Дальнем Востоке.
Александр Генерозов: Ну то есть, если я правильно понимаю, вот сейчас в Москве около двух сотен театров, из которых около 100 государственных, и акцент пойдёт не на их развитие, а более на региональные?
Евгений Миронов: Ну вы знаете, 100 государственных театров в Москве – это, конечно же, ненормальная ситуация. Так сложилось, и изменить это все боятся, потому что боятся тронуть, там же живые люди, все прекрасно понимают – это судьбы людей, артистов. Непростая ситуация, но когда-то этот вопрос надо будет решать. Всегда лидеров было не так много, но если они есть, то это уже хорошо. А так да, безусловно, поддержка сегодня в регионы идёт очень мощная, и фестивальное движение тоже сильное.
Александр Генерозов: Вот мы вспоминали вначале про выступления на улице, и я гляжу, что вы выступите на фестивале в Парке Горького. Не поздновато для открытого воздуха, хочется спросить?
Евгений Миронов: Ну так получилось, что новое руководство Парка Горького предложило мне возглавить и стать арт-директором фестиваля «Горький в Парке Горького». Более 70 событий произойдёт, и все они будут на открытом воздухе, вы правы, так что, пожалуйста, одевайтесь теплее. Но приходите, потому что такого вы ещё не видели. Вообще, знаете, мы привыкли уже давно, так пошло как клише: Горький – пароход, Горький – город, Горького – улица в городе, он памятник там, и мы достаточно редко вспоминаем, что это был человек сложный, талантливый. И какой величины был этот человек, вообще, какой противоречивый. Мы решили, поскольку это в Парке Горького и Алексей Максимович к этому имеет непосредственное отношение, потому что Бетти Глан, директор этого парка когда-то, она и пригласила Горького, и после этого парк назвали его именем. И мы рассказываем здесь, знакомим, грубо говоря, тех, кто не знает ничего о нём, или наоборот напоминаем тем, кто что-то, когда-то читал его. Открывается это потрясающим концертом филармонического оркестра под руководством Спивакова, моего друга, солисты Анна Аглатова и Василий Ладюк, звезды сегодняшней оперной сцены!
Александр Генерозов: У меня вот, кстати, есть вопрос по личности самого Горького, раз уж мы фестиваль и парк вспоминаем. Получилось так, что в 90-е годы он был у нас, не то чтобы порицаем, но, скажем так, задвинут несколько. Насколько это совпадает с мировым отношением к нему? Или во всем мире никогда не забывали, что Горький – великий драматург и писатель?
Евгений Миронов: Да нет, ну что вы! Он один из самых ставимых драматургов за рубежом, его очень любят. Сейчас, по-моему, в «Шаубюне» будут его «Мещане», «На дне» очень часто, «Варвары», «Дети Солнца» – он очень-очень популярный драматург. Всегда был, и всегда остаётся. Это у нас отношение к нему меняется, потому что он был революционер очень активный, в конце своего пребывания на Капри поменял отношение к революции и не принял такой жестокости. Но, тем не менее, вернулся потом в Россию, мы все знаем его отношения со Сталиным – всё это было очень непросто, противоречивый человек, который ведь не написал ни одного произведения о советской власти, вы понимаете? Всё, что было им написано, в том числе уже и после революции, это всё равно касалось событий дореволюционных, такой вот тоже момент.
Александр Генерозов: Вы упоминали сегодня о молодых режиссерах и актёрах не раз. А как вам с ними вообще работается?
Евгений Миронов: Вы знаете, я с одной стороны, как художественный руководитель, принимаю их спектакли. А с другой – каждый раз, когда я работаю с молодым режиссером… Ну вот сейчас у нас «Кто боится Вирджинии Вульф» режиссера Данила Чащина. Ну это такой прекрасный абсолютно, открытый молодой человек, который ищет вместе с нами, который не навязывает или какие-то амбиции своего молодого организма не выплёскивает на нас, он ищет, и вот, например, совсем недавно, когда мы начали разбираться в характерах персонажей, он предложил: «А давайте позовем психотерапевта?» Это было впервые в моей биографии, честно говоря, и мне стало интересно. Пришла женщина, которая не только про персонажей поговорила, но и нам всем сказала наш диагноз, каждому (смеётся)! И я понял, наконец-то, что это неизлечимо!
Александр Генерозов: Вы хотите сказать, что у всех актёров есть «свой» диагноз?
Евгений Миронов: У всех! Не только у актёров, у людей. Есть такой типаж абсолютно медицинского, так скажем, «клейма». И я понял про себя окончательно: «Так, всё!» – но и про персонажей понял, что нам было немаловажно. Так что мы ищем, и чем больше формат, чем больше будет от каждого какой-то энергии, тем больше вот этот Данил Чащин, молодой режиссер, хотя как молодой – он уже ставит на самых разных площадках. Мне нравится, что он не боится сказать, что он не знает, например, как сделать что-то. Мне это нравится, понимаете? За счет этого мы вместе можем искать, а поиск – это самое главное, есть шанс открыть всегда что-то новое!
Александр Генерозов: Ну и напоследок спрошу о фильме «Сердце пармы». Что бы вы сказали об этом проекте? Насколько я знаю, он достаточно долго шел к премьере.
Евгений Миронов: Я читал этот роман, мне он очень понравился, но как-то я не ожидал, что мне вот предложат именно такую роль, понимаете? Старец Иона, был такой святой, который действительно был в Перми, это исторический персонаж, который туда приезжал в Пермь, в Парму, чтобы там крестить язычников, но я играю собирательный такой образ. Потому что в романе Анатолий Иванов отходит от исторического персонажа, мне было интересно сняться в большом-большом кино, это не так часто происходит, и это большие локации, большие массовки, это большой жанр, стиль. Всегда интересно поучаствовать в таком процессе, и я с удовольствием это сделал, мне был интересен мой персонаж тем, что он видоизменяется в конце. Он приезжает – такой воин веры, жесткий такой, «огнем и мечом», а потом приходит к тому, что нет, не силой, а только любовью можно детей своих в свою веру обратить, вот.
Александр Генерозов: Евгений, спасибо огромное за то, что нашли время для нас, столько вопросов осталось, что я с вас беру обещание, как-нибудь ещё приходите, с новым сезоном, с новыми историями, да и просто так заходите на Европу Плюс, мы рады вам всегда!
Евгений Миронов: Спасибо, Александр, спасибо Европа Плюс, с удовольствием!
Александр Генерозов: Друзья, Евгений Миронов, потрясающий актёр и художественный руководитель Театра Наций провел с нами свой воскресный вечер на Европе Плюс. Александр Генерозов, Week&Star, до встречи через неделю, пока!
Евгений Миронов: До свидания!
Фото: кадр из фильма
