Burito: о новых каверах, музыкальных талантах своих детей и режиссёрских планах

14 ноября гостем шоу Week&Star стал Гарик Burito! Читай интервью ниже или подписывайся на подкаст, мы есть в Apple Podcasts, Google Podcasts, Castbox, «Яндекс.Музыке».

Александр Генерозов: С нами сегодня на Европе Плюс отличный музыкант, режиссёр, автор навсегда врезающихся в сердце треков, встречайте, Гарик Burito! Привет тебе, дружище, и всем, кто с нами сегодня!

Burito: Здравствуйте, мои дорогие, здравствуй, Саня! Я очень рад быть у вас в студии!

Александр Генерозов: За тобой очень интересно наблюдать, признаюсь сходу. С одной стороны, ты удивительно стабилен, не в скандалах, не в топах чартов, но! Твоя музыка меняется, ты сам меняешься, это очень прикольно. Ты в зоне комфорта сейчас, в творческом смысле?

Burito: Мне кажется, мужчина не должен быть в зоне комфорта наоборот, мужчина должен себя выводить из зоны комфорта, чтобы расти. Может быть, не только мужчина – человек вообще (смеется), но я просто относительно себя сейчас пытаюсь скорректировать тот посыл, который ты мне послал, и могу сказать, что я, наверное, даже больше возвращаюсь к себе, к себе настоящему. То есть, от слова «артист» к себе настоящему, всё ближе, ближе и ближе. Снимая шелуху, которая подразумевает под собой какую-то игру. Вот, наверное, так.

Александр Генерозов: Мы с тобой общались в прошлый раз в апреле 20-го, когда всем новая реальность казалась ещё иллюзией, досадной помехой. Как у тебя спустя полтора года ландшафт: как после прошедшего ледника новые горы и реки, или все же «по волнам»?

Burito: Смотря что ты имеешь в виду.

Александр Генерозов: В музыкальном смысле.

Burito: Ничего не изменилось, такая же наполненность остаётся, слава богу! Наполненность, наверное, не только мыслями, не только текстами, не только музыкальными какими-то фразами – наполненность, вообще, эмоциональная. Как ни крути, к какому бы дзену ты не стремился музыка без эмоций не может существовать, к моему великому сожалению, а так было бы идеально (смеётся)! Поэтому я часто ассоциирую себя с такой, знаешь, чашей, которая по капельке наполняется, и в которой капельки могут быть наблюдениями, как падающий лист. Ну как (декламируя): «Лист сакуры упал на озеро, от него пошли круги, в разные стороны» и ты понял, что сейчас родится трек (смеётся). Вот примерно так, то есть, чаша наполняется, и проливается потом в творчестве. То есть эта чаша, наполненная во мне, всегда присутствует.

Александр Генерозов: Знаешь, музыканты в начале всей истории не то чтобы радовались, но можно было запереться в студии, поискать новые пути, вдохновение. Как тебе кажется, это уже прошло глобально? Мы вроде и не совсем назад вернулись, но уже и не то, что было до ограничений?

Burito: Ну я видимо проще устроен. Студия не присутствует отдельно от меня. Она постоянно во мне, скажем так. То есть, мне не нужно запираться в студии на полгода, на год, месяц, нет. Для меня постоянно, этот процесс неостановимый, вот в чём дело. Вот я закончил альбом «Небесный ампир», мы его сдали, а на следующий день мы уже делали другие треки, другие наработки в этот альбом, который будет выходить не только под моим управлением – со звуком мы работаем с таким молодым парнем замечательным, его никнейм Holidays, а так «в миру» он Роман Одинец. Вот он является саундпродюсером альбома вместе со мной. Это, конечно же, для меня более широкий угол открывает благодаря этому парню!

Александр Генерозов: Он знает, как поднять зал, и он понимает, как проникнуть в сердце слушателя, Гарик Burito на Европе Плюс!

Burito: А что значит «поднять зал»?

Александр Генерозов: Ну поднять зал – в смысле «поднять на уши». А я вот думаю, это вообще сейчас реально? В том или ином формате концертная деятельность ещё есть? Ну или «уже» есть?

Burito: Конечно! Даже если у тебя концерт, который проходит сидя, и на танцпол поставили стулья – ну ты знаешь, эмоциональный накал был тот же, я могу сказать. Конечно же, многие не удержались и вскочили и так далее. Но даже те, кто сидел – сидели активно, махая руками, крича. Если человек любит музыку, которую он пришёл послушать – то, конечно же, он будет эмоционально вовлечён. Самое важное в течение концерта – найти точку объединения. Она может быть найдена в разное время концерта, либо прямо с интро народ включился в тебя и всё, он ждал столько с тобой встречи. Либо ты к середине концерта понял вот эту точку объединения. То есть, я не могу объяснить, что это за точка, как она позиционируется внутри тебя, какими эмоциями обрастает она. Это, наверное, точка входа в поток в общий. Просто – раз, и вас что-то накрывает, например, эмоциональный человек, который пришёл на концерт, и большая масса наконец-то расслабилась и вникла, отпустив все свои заботы, которые у них были вне концерта, и погрузилась. Потому что всё равно люди приходят на сольник с настроением, они приходят тебя слушать. И вот пока они не погрузятся полностью, оставив за собой шлейф проблем, забот, то есть это тоже ведь терапия, ты идёшь на концерт любимого исполнителя, чтобы погрузиться в музыку и забыть на какое-то время о том, что тебя ждёт за стенами. И когда вот общая масса придёт к этому внутренне – тогда и рождается поток, и ты в него входишь.

Александр Генерозов: Но в итоге, ты мне скажи, по твоему ощущению, этот баланс энергии – он в сумме один и тот же остаётся? Ты приходишь, отдаёшь свою, получаешь их энергию на концерте, её в итоге больше – ведь ты один, а их много?

Burito: Иногда ты приходишь, да даже чаще ты приходишь после сольного концерта в гримёрку, и какое-то время ты находишься в состоянии «шуньи», то есть пустоты. Вот это то уединение, поиск, который очень многие мудрецы пытаются найти, «шуньяту» вот она в тебе рождается, это очень важно. Потом проходит 30-40 минут, и ты возвращаешься потихонечку в мир, и важно, чтобы во время того, как ты в этой пустоте находишься, тебя окружали люди близкие, потому что ты очень уязвим в этот момент. Многие артисты в этот момент закрываются и никого не впускают. Или наоборот, начинают заливать себя вискарём, ну чтобы скорее снизить вибрации и вернуться на землю. Потому что страшно.

Александр Генерозов: Но спиртом огонь опасно тушить?

Burito: Да, конечно!

Александр Генерозов: Проникновенные треки, глубокие тексты, магнетизм личного обаяния, всё это Burito. Но у тебя не только свои треки, ты делаешь крутые каверы, и я заслушался твоим видением трека Децла «Слёзы». Как случилось, почему ты, почему Децл, почему именно эта песня?

Burito: Мне позвонил Женя, DJ Грув, и сказал: «Дружище, я буду музыкальным продюсером нового фильма», который будет снимать Саша Толмацкий, как продюсер, я так понимаю – про Децла. И он говорит: «Мне бы хотелось, чтобы ты сделал кавер на песню ”Слёзы”». Признаюсь, что до того, как он мне позвонил – я даже не думал, что эта песня будет со мной как-то соотнесена, но в итоге я согласился, я сказал: «Давай попробуем». Я начал её крутить-вертеть, у меня долго не получалось, не складывалось. Припев он сразу у меня родился, как я хотел бы спеть его, а вот куплеты – там всё-таки достаточно подростковые.

Александр Генерозов: Да-да, «Дома скандалы родители меня не понимают…»

Burito: Да, и до тех пор, пока я не представил себе, что я читаю дневник сына – у меня не складывалась эмоция в песне. Но потом, когда я нашёл некий образ, вошёл в негов этом случае через себя пропустил текст, как было бы мной прочитано на листочке, или там в сети, но такую исповедь сына – тогда получилось, получился трек и получилось его развить хорошо. В данный момент работа над фильмом идёт, я так понимаю, там будет не только мой кавер – разные другие артисты будут участвовать, Женя собирает ребят. Посмотрим, что из этого выйдет. Потому что байопики – это вещь тяжёлая, это небыстрая вещь.

Александр Генерозов: Ты для себя кавер воспринимаешь – это как некая отдельная композиция? Ты наравне со своими личными композициями ставишь?

Burito: Кавер как бутлег некий – что мы называем бутлегом? Ну, например, ярким представителем бутлега является «Возьми моё сердце» с Filatov&Karas. Это прочтение, то есть, если мы делаем бутлег – то безусловно мне хочется песню поменять в смысловом, абсолютно, уйти от того, что было всеми принято, понято, и сделать новую песню, совершенно другую, но, например, с теми же словами, которые тоже в этом случае зазвучат по-другому. Это процесс. Если говорить о кавере, то это только внутренние ощущения мои. То есть я сажусь за инструмент, начинаю накидывать или на гитаре, или на клавишах подбирать именно звучание, гармонию, ходы. Пропуская через себя. Так было и с «Вечной Молодостью», кавером на «Чижа». Я вам сейчас открою секрет, готовы два кавера на группы, только готовлю я эти каверы без одобрения правообладателей, и не могу пока сказать на кого – вдруг они потом скажут «не очень» (смеётся). Вот так было и со Славой Тюриным, продюсером замечательной группы Reflex, и его песней «Потерянный рай». Вот эту песню мне всегда хотелось по-своему исполнить.

Александр Генерозов: Время для быстрых вопросов, ответы всегда в любом размере. Metallica Цой. Тилль Линдеманн «Любимый город». Твой самый необычный кавер, где ты вне стиля?

Burito: Мне кажется, что люди, которые ратуют за чистоту стиля, немного забывают о том, что всё-таки синтез – это то, что движет прогресс вперёд. Я за синтез, я за эксперимент, короче, мы делаем кавер на одну альтернативную группу, которая существует много лет, у них в феврале будет, скажу так «цатилетие», и вот, совершенно неожиданно мы поучаствуем в этом трибьюте, но с совершено жёстким звуком.

Александр Генерозов: Хорошо. Немного, но приоткрыл занавес. Не осуждай, не суди. А себе приговоры как часто слышишь от других?

Burito: Каждый артист, который находится в открытом информационном пространстве, будет всегда сталкиваться и с негативом, и с осуждением, и с рекомендациями, когда тебе будут говорить «а лучше бы вот так вот сделал» и так далее. Мне пришлось над собой очень много какое-то время работать, но только после того, как я перестал над собой работать, всё сложилось само собой, знаешь (смеётся)! Просто становится в какой-то момент понятно одно: важно, во что ты веришь, важно, что ты делаешь. Важно то, чем ты болеешь, чем ты занят, и что ты хочешь принести. Важна «дхарма», если ты её чувствуешь, своё призвание чувствуешь то с миром и любовью благодаришь внутренне всех, кто тебе что-либо пытается сказать и донести. Но я никого не слушаю, ни хвалебные дифирамбы, ни ругательные – для меня всё это шум.

Александр Генерозов: Классическая музыка. Отводишь ей место в плейлисте? Кто в фаворитах?

Burito: Моей вечной любовью останется «Пер Гюнт», я могу слушать постоянно, и, как это ни странно, Вивальди – «Времена Года», вот это прямо прекрасно.

Александр Генерозов: Насколько тебе близок большой, чемпионский спорт Олимпиады, мундиали, гонка за золотом?

Burito: Да, ну безусловно я всегда смотрю Олимпиады, Чемпионаты мира по футболу, хоккею, а хоккей – это моя любовь. Раньше я вовлекался в общее ожидание победы, а сейчас я смотрю игру ради игры.

Александр Генерозов: В Burito три японских слога: «воин», «справедливость» и «меч». Если бы попросил добавить четвёртый – что бы добавил?

Burito: «Любовь». «Ai» на японском!

Александр Генерозов: Мы только что услышали релиз «Плачь» от нашего гостя. Трек абсолютно личный, он посвящен твоему сыну Луке. Но почему именно сейчас?

Burito: Невозможно сказать, что именно сподвигло. Просто родился трек, вот и всё. Возможно, гармонический ряд вызвал какое-то ощущение, пролились первые слова, ты знаешь, всегда у меня в тексте присутствуют «петелька-крючочек», то есть первая фраза – раз, петелька. Вторая – раз, крючочек. И пошло, петелька-крючочек. Я кстати сейчас понимаю, что так говорил мой мастер по режиссуре Владимир Соломонович Маганет, что ваше произведение, ваша драматургия, ваш номер, ваш сценарий это петелька-крючочек. Вот, представляешь – наши учителя насколько в нас глубоко сидят? А по песне «Плачь» родился припев сначала. Я понял – кому это, вот и всё, всё сразу сложилось (смеётся)!

Александр Генерозов: Класс! Ну а Лука задавал тебе вопросы он же такой, достаточно взрослый уже парень, я поглядел, пять лет – не мало.

Burito: Можешь поглядеть в инстаграме у меня есть два момента: «Лука, у папы новая песня вышла, послушай пожалуйста». И он такой, слушает и уходит. (смеётся) И есть второй момент, когда он в телефон смотрит, мама его снимает, «ну спой мол песню, которую папа поет», и он такой страшным голосом «металюги»: «плаачь, плааачь»!

Александр Генерозов: Классно! Слушай, ну в вашей семье он, получается, пока единственный не профессиональный музыкант, потому что даже дочка твоя старшая пишется?

Burito: Ну он круто интонирует, очень круто интонирует!

Александр Генерозов: Ну ты всё-таки хочешь дать ему музыкальное образование, или это будет некоторого рода давление?

Burito: Нет, нет, все достаточно просто в семье, путь, который выберет ребёнок он выберет сам. Софья также выбрала свой музыкальный путь сама, абсолютно. Пишет совершенно замечательные треки, сейчас записывает свои первые демки на нашей студии. Она тоже автор, вот это тот случай, когда я дочери вообще ничего не могу посоветовать. Я и так-то людям ничего не советую, а тут максимально поддерживать интерес, и давать хоть какую-то возможность реализации, ну там, студию, а лезть в аранжировку – нет, не могу себе такого позволить.

Александр Генерозов: В твоей философской системе есть место и миролюбивой Индии, и весьма воинственной Японии. Как они уживаются в одной системе координат в принципе?

Burito: Ты знаешь, Индия очень разная. Если говорить о боевых искусствах Индии, эффективных и эффектных, то есть разница большая, да? Например, в Индии – более 100 боевых искусств, но эффективных-то не очень много, калари-паятту, маллявеша, может быть и ещё какие-то практики, но ведь Индия – прародительница боевых искусств, считается, что именно принц Гаутама, уходя из Индии, путешествуя, заглянул в Шаолинь. Ну то есть ушел оттуда, и попал в Шаолинь и принёс борьбу. Бытует такая трактовка исторических событий.

Александр Генерозов: То есть, Япония здесь уже третьей эту эстафету приняла?

Burito: Да, потому что Япония уже приняла от Китая боевые искусства, и, конечно, характер японцев, островной вот этот характер, он очень отличается от других, потому что вот возведение их труда в искусство… Даже если ты гончарным делом занимаешься, у тебя есть спокойная жизнь, чтобы довести это ремесло до высочайших граней искусства, и то, для них этот путь бесконечен. То есть, если ты в этой жизни не смог достичь с помощью этого искусства просветления, и не достиг высот – не переживай, в следующей жизни ты сможешь родиться, например, кузнецом, и снова будешь постигать свое искусство, мне кажется это очень круто для понимания жизни.

Александр Генерозов: А насколько близок Восток, Азия, вообще, с их философскими доктринами, к нашим российским реалиям, к нашим традициям? Всё-таки мы евразийцы, мы и с ними на одной волне, и, с другой стороны, если посмотреть – европейцы.

Burito: Ну смотри, и у нас, и у индусов – веды. Я думаю, что настолько все переплетено, настолько все глубоко и необъяснимо, что за один раз… Я не то чтобы профессионал в этом, я любитель, восточными искусствами, единоборствами, для меня это просто вторая жизнь, я в ней копошусь потихоньку, но это дает мне массу, не впечатлений даже, а массу существования. Вот та опора во мне, которая есть, появилась благодаря самоанализу.

Александр Генерозов: Ну вот ты сказал, что ты не профессионал, и я хочу сказать, что это прозвучало очень по-восточному, недооценивать себя, не дай бог тебе придать большего значения…

Burito: Конечно, конечно!

Александр Генерозов: Но в то же время у нас в России значения слова «понты» никто не отменял (смеётся)! Надеюсь, однажды нам восточная философия поможет их приземлить и погасить чуть.

Burito: Ну это тоже часть игры, брат мой дорогой, эта игра!

Александр Генерозов: В твоей семье и Оксана, и ты – вы оба музыканты. Вы по сути уже и в музыке единая сущность? Или тут союз не равняется автоматически музыкальному?

Burito: В музыке Оксаны я техник, я максимально исполняю, то что она от меня просит.

Александр Генерозов: Когда это именно её треки?

Burito: Да, подключить диджейское оборудование, сыграть с ней микс, я знаю профессию диджея, это моя любовь, это моя страсть, то есть я могу играть и её музыку, она будет петь, то есть ей будет комфортно. Она ставит мне задачи, я собираю техническую часть и подключаю её, то есть я работаю техником у Оксаны на лайвах или просто диджеем. Потому что в этом случае все творческое начало, все аранжировки – все на её плечах, мы иногда маму «теряем», она уходит на 12-15 часов в себя, сидя за компьютером, до неё не дозваться, она очень серьезно погружается в процесс, ну и музыка такая, электронная абсолютно, плюс сакральные тексты, и это её сущность, и она в этом растворяется абсолютно. А я делаю все, чтобы ей в этом было комфортно и оптимально.

Александр Генерозов: Сейчас ты музыкант, ты можешь себя представить кем-либо ещё? Ну хотя бы в том контексте, что музыка стала не самым главным делом твоей жизни?

Burito: У меня есть ремесло, о котором я даже не забывал – это режиссура. Режиссура – профессия собирательная, в данный момент я собрал то, что я давно хотел сделать, это творческое объединение некоторое, людей, моих однокурсников. В данном случае мы хотим создавать контент, мы его сами хотим рождать. Сейчас самый интересный этап нашего объединения, когда мы просто устраиваем разговоры, у меня есть несколько направлений, которые я давно храню, есть несколько сценариев, которые надо развивать, есть литературная основа, есть какие-то экспликации, и мы сейчас, если говорить молодёжным слэнгом, «разгоняем». Разгоняем, записываем, кладём на большую-большую доску пробковую в виде заметок, ниточек, и сейчас самый интересный этап мы создаем проекты креативные. Воодушевленные одной идеей люди могут свернуть горы!

Александр Генерозов: Звучит воодушевляющее, интригующе и очень интересно! Друзья, Гарик Burito, музыкант, режиссер, провел свой воскресный вечер вместе с нами на Европе Плюс. Александр Генерозов, Week&Star, встретимся через неделю, пока!

Burito: Ура!

Загружается ...