12 октября в гости к шоу Week&Star приходил Ефим Петрунин — талантливый и харизматичный актёр, звезда «Гуляй, Вася!», «Союза спасения» и других популярных фильмов. Александр Генерозов узнал, не тесно ли Ефиму в образе хорошего парня и как получилось, что актёрскому мастерству он учился на улицах Парижа. Читай интервью ниже или слушай подкаст в Apple Podcasts, Castbox или «Яндекс.Музыке».
Александр Генерозов: И сегодня с нами на Европе Плюс этот вечер проведет отличный актер и даже продюсер, который зажег в дилогии «Гуляй, Вася!», потом снялся более чем в полусотне проектов, это Ефим Петрунин. Ефим, добрый вечер и всем привет!
Ефим Петрунин: Здравствуйте, здравствуйте всем.
Александр Генерозов: Слушай, ну, я не люблю начинать с флэшбэков, но есть любопытный момент. Я, когда посмотрел «Гуляй, Вася!», и у меня Рома Каримов был на эфире тогда под этот фильм, и я такой себе: «Хм, Ефим Петрунин», и ничего как бы не понял. А сейчас, вот если бы я представил, если бы я сразу так зашел бы в изучение твоего характера, портфолио, то я бы, наверное, «А, ну, Ефим Петрунин, «Гуляй, Вася!», конечно, да? И вот я думаю, как тебе в этом всём живется? Эта роль для тебя в итоге стала скорее благословением, проклятием, а то глядишь и тем, и другим?
Ефим Петрунин: Ну да, это такая ключевая роль в моей фильмографии, потому что после неё начали понимать, что я все-таки актер, в первую очередь. Вот Роме в этом смысле спасибо огромное, при всей моей любви к нему, ха.
Александр Генерозов: Вот это «ха» – это важное «ха» было?
Ефим Петрунин: Да, да. Ну да, наши пути разошлись, мягко говоря, но Рома такой человек, с которым, наверное, есть шанс еще и сойтись. Всё в этой жизни так быстротечно и меняется, поэтому я не удивлюсь, если мы через пару лет будем лучшими друзьями снова. Но пока – всё как есть. Вот, да, он сделал меня в этом смысле. Это такая школа была, школа выживания. Да, визитная карточка до сих пор. Как ни крути, люди узнают.
Александр Генерозов: Такие роли дают ракетный импульс, а дальше уже на какую орбиту выведет? Ты считаешь, что ты максимально им смог воспользоваться? Ты всё выжал из этой истории для себя?
Ефим Петрунин: Нет, не максимально. Я не знаю, с чем это связано. Но мне кажется, что не максимально. Но какие-то все равно плюшки-то получил от этого – 100%. Вот, но я повторюсь, я не знаю, как это работает. Но удивительная вещь – мы когда приезжали смотреть черновой монтаж на квартире. И я приехал, собственно, просто на квартиру, большой экран какой-то мы там нашли, и сидели, смотрели этот фильм. И, наверное, где-то ко второму часу на меня вот так вот монтажер этого фильма повернулся и: «Подожди, это ты в этой роли?» То есть мы очень долго общались. Мы как бы сидели, разговаривали. Все было понятно. Я сижу рядом с ним за столом. И как бы не только сидим еще и обсуждаем кино. И он действительно через 3 часа после того, как мы начали общаться, до него дошло, что я это вот в кадре. И как это работает? Потому что во время пандемии, например, я сидел в такси, вот в этих масках, в кепке. И человек там меня узнал по голосу и по глазам. А монтажер не узнал, сидя рядом за столом. Поэтому я не люблю вот, «ой, меня узнали, меня не узнали». Вот это все, ну, не моё! Я люблю работать. Мне вот это в кайф. Вот. И на этом мы закончим эфир. Я пошел (смеются).
Александр Генерозов: И что ж, посмотрел свои актуальные проекты и «Август» – это экранизация Богомолова, «Момент истины». Кто же ты там?
Ефим Петрунин: Я летчик. Было здорово – какое-то такое погружение в ту атмосферу. Все были нацелены на то, чтобы сделать не просто крутое кино, а именно с любовью, с уважением к материалу и там потрясающие актерские работы. Ну, все. Вот просто все. Мне очень понравилось это кино. Там, понятно, смотрел его и был на премьере. И горячо рекомендую всем посмотреть это кино, особенно тем, кто читал книгу и даже смотрели предыдущие экранизации. Вы в любом случае найдете что-то новое для себя. И особняком — Роман Сергеевич Мадянов. Это человек с большой буквы. Вот все самое позитивное, самое приятное, что можно сказать о человеке в принципе, это все к нему применимо.
Александр Генерозов: Вы с ним пересекались?
Ефим Петрунин: Да, так получилось, что три проекта с ним. Да, и один из немногих людей, с кем я прям искал общение, я старался как можно больше с ним поговорить. Я искал это общение. Так получилось, что я был продюсером как раз одной из последних ролей. Маленький шеф был. У нас такая картина «Полный метр». Тоже искал общение, задавал кучу вопросов, каких-то разговаривали. Причем отвлеченный не только про кино, про рыбалку, про охоту. Он большой любитель этого всего был. И это приятный человек.
Александр Генерозов: Ну подожди, вот суперзвездный каст. Понятно, что они люди опытные, они смотрят на тебя прямо. Но сложно ли тебе было не смотреть снизу вверх на них? Вот какой тебе с «подковырочкой» вопрос.
Ефим Петрунин: Да ушла на самом деле такая тревога. У меня когда-то в начале подобные... Это сейчас называют, очень модно сейчас же эти психологические вот эти разборы, да, как там называют… синдром самозванца? Но это ушло. То есть, когда сосредотачиваешься на роли, и ты все равно понимаешь прекрасно, что ты пришел туда не просто так. Я ни у кого не выпрашивал эту роль. Я пришел все честно. И значит, если мне доверили, значит, в меня верят, и значит, я на месте. Вот поэтому сосредотачиваешься на роли, делаешь, ну, максимально стараешься сделать круто свою работу, вот и все. Поэтому снизу вверх... Да нет. Да, был момент, когда я смотрел на то, как работает Сергей Безруков. Да, там, конечно, это машина. Это не просто... Я не знаю просто. Мне кажется, человека сейчас, который может до уровня его профессионализма дотянуться – я таких не видел. Ну, просто пока я вот с такими не пересекался. Это человек, который ходит без выборки, да, это как без текста, да, там вот есть такие... Выборки дают перед началом смены, он ходит без этого, он знает все досконально, до буковки, до запятой, причем не только свой текст, чужой, он всегда на площадке. В работе. В работе, да, вот все, он работает.
Александр Генерозов: А вот посмотрел, у тебя был как-то недавно сериал «Аппетит приходит во время любви», а тут ты еще вот тоже вспоминал уже «Маленький шеф», в котором ты, кстати, продюсер, да. Что за кулинарный фокус в творчестве внезапно прорисовался?
Ефим Петрунин: Ну, существует какое-то такое расхожее мнение, что это самое, почему-то проекты про еду самые успешные.
Александр Генерозов: И про медиков!
Ефим Петрунин: И про медиков, да и про все, ну я не знаю, ну...
Александр Генерозов: Про судебных приставов нет почему-то успешных.
Ефим Петрунин: Ну я давно для себя понял и принял такую позицию, что «дают – бери, бьют – беги», я соглашаюсь на все. Это не из-за того, что я, так сказать, любой материал готов работать, но да, понятно, к сожалению, приходится иногда чуть-чуть расчищать какие-то вещи, все-таки приходится в некоторых моментах отказываться. Вперед я всегда серьезно смотрю, но посмотрим, что будет дальше!
Александр Генерозов: Еда, кулинария тоже. Ты, кстати, в шапочке поварской классно смотришься, в жизни, как вообще из серии, «да блин, я только лапшу быструю заварю».
Ефим Петрунин: Не-не-не, я фанат, у меня дети обожают мои блины, панкейки, вафли – обеды, ужины, я обожаю делать, всякие стейки, я готовить люблю очень!
Александр Генерозов: Как, кстати, в Новосибе, ну, а же есть какой-то по-разному, да, вот эти вот, лапшу называют, где-то там «мивины», где-то «бичпакеты».
Ефим Петрунин: Бичпакеты, дошик, там как-то, ну, мы посадили на этом желудки все, да! Я с 11 лет в театре, поэтому там мы сухой, сухой его ели, мы его не заваривали, сухой приправкой посыпали.
Александр Генерозов: Это было дело. У всех, мне кажется. Знаешь, у меня сибиряки разные бывали. Ты как в итоге? Столичным налетом с трудом покрываешься или вообще от него есть покрытие специальное, чтобы не прилипало?
Ефим Петрунин: Хочется каким-то лозунгом ответить из серии того, что для нас нет границ, мы все... Россия это наш дом. Вот как-то так хочется ответить, поэтому столица, не столица, ну мне просто комфортно. В Москве – здесь семья, здесь, понятно, уже такой, ну прямо дом. Я остепенился, потому что меня там мотало вообще нормально. Я и в Питере жил долго и учился тоже, и в Париж даже уехал. Ну там отдельная история вообще. То есть долгий-долгий путь, и долго я приходил в сторону Москвы, я шел долго. Не как Ломоносов, конечно, но тем не менее. Вот. Здесь комфортно, здесь классно, здесь прям все родное теперь уже.
Александр Генерозов: Мне подсказали, что у тебя батя всю жизнь инспектором ГАИ. И мне кажется, такая, ну как бы, непростая история, потому что миллионы искушений у людей, и честных – их много на самом деле, но они живут же вот под этим прессингом подозрений, небеспочвенных, конечно. Ты ощущал это всю жизнь, что вот несправедливо немножко к ним относится общество?
Ефим Петрунин: Сколько секунд у меня на ответ (смеется)? Начнем с того, что я сейчас пишу сериал про отца. Это важная история, то есть для меня это очень ключевой будет проект, и как раз разогрелся на одном, сейчас будем переходить к следующему. У меня отец незадолго до моего рождения, совершил героический поступок, он сопровождал правительственную колонну, и так случилось, что он подставил свою машину для того, чтобы колонна проехала. Вот. Машина в кашу, он жив, слава богу, понятно, что травмированный и так далее. И, ну, то есть я всю жизнь, в принципе, родился и понимал, что мой батя – герой. Всю жизнь жил с этим осознанием. Ну, лет, наверное, до 13-14, когда начинал уже взрослеть, и тогда я стал понимать, что вокруг общество как-то к ним относятся, я имею в виду, к сотрудникам ГАИ, относятся немножко скептически. И когда я начал задавать эти вопросы уже к отцу, он уже тогда был на пенсии, я к нему подошел, говорю, «пап, почему так? Он говорит, ну, поехали, поехали, я тебе все расскажу. И он мне сделал такую экскурсию по Новосибирску, когда мы подъезжали где-то в центре, и он говорит, «видишь, вот два этажа наверху, да, там дом стоит – вот эти два этажа могли бы быть наши», то есть наша квартира могла быть там. «Видишь, вот этот дом?» Я говорю, да, вижу. «Он мог быть нашим». И вот такая экскурсия длилась полдня, мы ездили по Новосибирску, и он мне просто точки показывал и рассказывал, что это все могло бы быть нашим. На что в конце, естественно, я уже там под конец этой экскурсии локти кусал, говорю, почему нет? Бать, ну так же так! Почему мы там живем еле-еле?» И он говорит, «зато я могу смотреть открыто в глаза своему сыну и говорить честь имею». И их много, честных мужиков много, на самом деле. Честные, классные русские офицеры.
Александр Генерозов: Вопросы кратко, ответы в любом формате. Актер и продюсер Ефим Петрунин, а режиссер?
Ефим Петрунин: Ох, не знаю, недавно было какое-то предложение, такое сумасшедшее, к сожалению, сразу говорю, что кино не случилось, не произошло, но там так получилось, что сначала один режиссер ушел, потом второй режиссер не нашел общий язык с продюсером, и продюсер уже – жест такой, отчаяния был у него, он говорит, слушай, будешь режиссером? И вот здесь я начал задумываться на эту тему, в принципе, как таковую вообще, смогу ли я потянуть такой формат, во-первых, в принципе, быть режиссером, и во-вторых, еще и совмещать это с главной ролью, и для себя принял решение, что да, почему нет, по-моему, шансы есть, разве нет?
Александр Генерозов: Ну да, как стюарду все равно: «Будешь вторым пилотом? Садись, сейчас покажем!»
Ефим Петрунин: Да я понимаю, но там степень ответственности другая? Но вот опять же, я сейчас говорю, я, с одной стороны, к этому довольно легко отношусь, почему нет, и это как возможность развиваться, и так далее. А с другой стороны, за небольшой срок съемочного периода нашего «Маленького шефа», я поседел, начал лысеть, и все остальное, то есть там нервы, конечно, треплешь себе, потому что все равно есть гиперответственность, и все равно я очень серьезно отношусь к подобным моментам, не смотря на то, что вроде как кино такое доброе, семейное, классное и спокойное.
Александр Генерозов: Комедийные роли сложнее серьезных, или неправильная постановка дискурса вообще?
Ефим Петрунин: Ой, неправильно, здесь мы можем уйти в обсуждение. Давай так, упростим, заставить человека рассмеяться гораздо тяжелее, чем заплакать, делать выводы сами.
Александр Генерозов: Ты вытаскиваешь роль, а партнеры по площадке лажают. Жиза?
Ефим Петрунин: Как мы скатились с классных обсуждений, таких долгих, продуманных, до «норм или стрем», да, вот это (смеются).
Александр Генерозов: Быстрые вопросы, да!
Ефим Петрунин: Ну, быстрые вопросы, слушайте, вообще разные ситуации бывают. Главное, друг друга понимать и слышать. Слышу-вижу. Если партнер слышит-видит, то вы обязательно друг друга вытащите, и все будет хорошо.
Александр Генерозов: Ты человек-дисциплина на площадке?
Ефим Петрунин: Это провокация (смеется)! Да нет, ну, я сейчас, конечно, начну говорить о том, что «вы что, я оставляю телефон в вагончике, я всегда хожу со знанием текста, я приезжаю всегда вовремя, и все». Я начну себя восхвалять, говорить о том, что ты такой хороший, не знаю, не мне судить, не мне задавать вопросы. Да главное, чтобы на роли это не отражалось.
Александр Генерозов: Бито, бито. Следующая карта. Трое детей: хватит, или мы подумаем?
Ефим Петрунин: Ну… посмотрим еще. Что там, молодые же пока.
Александр Генерозов: Вот этот «папский» взгляд какой-то, затуманенный слегка, о!
Ефим Петрунин: Как Бог пошлет, а там посмотрим.
Александр Генерозов: Первого июня в один день с тобой родились такие «Близнецы», как басист Роллингов Ронни Вуд, актер Джонатан «Его Воробейшество» Прайс, и… Надежда Кадышева! Единственный респект на всех, вот, кому бы отдал?
Ефим Петрунин: Конечно Кадышевой! Я вообще знать не знаю, где они там есть, еще через океан плыть к ним, да ну их. Здесь все близко, по крайней мере, добраться можно, из рук в руки вручить. Этот респект.
Александр Генерозов: До успешной карьеры в кино у него был опыт работы, даже уличным артистом в Париже. Не самое тривиальное начало – Ефим Петрунин так вот стартовал. И вообще, как тебя занесло-то на Монмартр, к ученику Марселя Марсо? Это были такие подростковые метания еще?
Ефим Петрунин: Да, не, я бы не сказал, что метания, я бы сказал, это путь. Путь, потому что с 11 лет я в театре, в пластическом, да, то есть, ну, в смысле, студия пластики была при театре «Глобус», профессиональная студия была, у нас там и станок, ну, то есть, прямо полностью! Если сейчас Новосибирск слушает, все прекрасно понимают, о чем идет речь. И с 11 лет трудовая книжка, там, всё, я получал денежку за это, вроде как профессионально к этому относился. И потом театральный институт, одно другое, и пересекся с человеком, который уже на тот момент работал в цирке «Дю Солей», и начал организовывать уличные спектакли, перформансы. Мне дико понравилась стилистика, я просто зафанател от этого, от всего, и самое интересное, что это все шло в параллель с обучением в Театральном институте. Ну, и так случилось, что потом с Новосибирска я уехал в Петербург, опять же, с этим театром, тоже поступил в Театральную академию, и потом приехали в Москву, вроде как покорять уже Москву, потому что Питер для нас уже была какая-то такая пройденная ступень, как нам показалось. Ну это юношеский максимализм, там много чего кажется в этот период! И Москва сложный город, нас, творческих людей, сильно-сильно развел, и после того, как мы расстались с нашим театром, я поехал в Париж, и вот как раз к ученику Марселя Марсо, так получилось!
Александр Генерозов: Ну у тебя сейчас в театре вроде бы тишина, просто времени в сутках тех самых не хватает, или концентрации?
Ефим Петрунин: У меня есть один спектакль, «Чучело», вот, мы делаем это такой, театр «Невидимый», классная история, абсолютно такая аутентичная, как сейчас модно говорить. Мы закрываем глаза зрителю, и вокруг создавая звуковые, шумовые эффекты, и также запахи, и все остальное. Но он изначально, этот спектакль, был сделан для слабовидящих и слепых, и сейчас, ну, как бы, мы тоже маской глаза закрываем людям, когда они приходят. И это такой просто тренинг, если с точки зрения актерской к этому относиться, а с другой стороны, это такая… ну, миссия, потому что, когда к нам приходят ребята с собаками-поводырями, они там сидят и после мы, естественно, общаемся, разговариваем с ними, и это всегда так, и больно с одной стороны, да, но с другой стороны, когда взаимодействие идет с такими людьми, такими людьми.
Александр Генерозов: Это точно не зона комфорта.
Ефим Петрунин: Да, это не зона комфорта, но, когда ты слышишь и видишь обратную связь, чувствуешь обратную связь, на самом деле, становится чуть-чуть приятнее, и даже ребятам, которые приходят, и я понимаю, что это для них сделан спектакль, в первую очередь, они благодарны, и так тепло на сердце, домой идешь согретый.
Александр Генерозов: Ну, чтобы немножко отвлечься, да, вот мы в паузе говорили, что ты участвовал в телепроектах, и в частности, в викторине «Кто хочет стать миллионером».
Ефим Петрунин: Да, было дело. Два раза. За первый раз мне до сих пор стыдно, просто стыдно. Выходил «Союз спасения», и мы на фоне этого как раз участвовали в этой передаче. А с историей у меня совсем сложно… было. Я стараюсь заполнить сейчас этот пробел, но так случилось, такая небольшая отвлеченная история. У меня не задались отношения в школе с учителем истории.
Александр Генерозов: Такая печальная классика.
Ефим Петрунин: Да. Это первый учитель, который поставил мне тройку за год, в седьмом классе. У нас контры были с ней, мы ненавидели друг друга! И какое мое счастье было, когда в восьмом классе она ушла в декрет! Вот. И так случилось, что она в одиннадцатом классе вернулась из декрета, и первый же урок, первый же! Я, естественно, на последней парте, качаясь, ну, классика вот эта раздолбая вот этого школьного. Первый же урок, не знаю, минут пять-семь проходит, она так: «Петрунин, вон из класса!» И вот пока я шел до двери, я иду, естественно, там что-то бубню себе под нос, и говорю: «Да, все возвращается на круги своя». И она отвечает: «Да, история вообще циклична». И это все, что я знал про историю.
Александр Генерозов: И тут склейка, монтаж, студия!
Ефим Петрунин: Да, и тут склейка, монтаж, я на «Кто хочет стать миллионером», и Дмитрий Дибров спрашивает меня, какое прозвище было у Алексея Михайловича.
Александр Генерозов: Эххх, «Тишайший» же!
Ефим Петрунин: Я говорю, ну да, как будто вот сейчас-то это вроде очевидно, а там тебя трясет всего, расслабиться невозможно, третий стакан воды уже меняют, ну то есть там мандраж сумасшедший! И понятно, что меня, в интернете просто, как и с кем только не сравнивали! И, ну, да, плюс-минус реабилитировался. Второй выпуск более-менее прошел неплохо.
Александр Генерозов: Что ж, что ж, по крайней мере, знаешь, это не только цикличная, но и очень педагогичная и назидательная история. Скажи, а вот ты такой всегда серьезный, положительный парень, мужчина, семейный, ответственный. А вроде бы, как мир живет немножко другой жизнью вокруг? Спид-дейтинг, «пополамщики», «тарелочницы». А тебе в этом всем как бы не одиноко в этих реалиях? Ты не чувствуешь себя немножко как бы выхваченным из жизни?
Ефим Петрунин: Да, да, сейчас как будто хочется прямо вот часа на полтора развить этот ответ, но постараюсь коротко ответить. Нет, мне нормально. Я как локомотив иду вперед и знаю, что такое хорошо, и что такое плохо, а все остальные – да сходите с ума, пожалуйста, ребят! У нас нормальных людей все меньше и меньше становится. Зато мы друг друга понимаем, и у нас интересы совпадают, и нам есть чем заняться. Вот.
Александр Генерозов: Ну, а немножко так психануть, знаешь, ну, выйти вот ту же самую пантомиму где-нибудь на улице, почувствовать её снова… ведь от этого тоже, наверное, просто так не избавишься в себе?
Ефим Петрунин: Не избавишься, вообще не избавишься! Мы сейчас работаем над проектом, это музыкальный такой спектакль, там будет и пантомимы, и песни, и где-то мои, где-то каверы, где-то еще что-то. Да, хочется творческого выплеска иногда, хочется, потому что все равно, какой бы ни был материал в кино или еще что-то, ты понимаешь, что это индустрия, это такой немножко, не то чтобы прямо завод, но понятно, что ты вкладываешься, но это все равно такое больше ремесло, а именно выкрика какого-то, как говорил Сальвадор Дали: «Зачем искусство? Ни зачем!» Вот ради этого, да, как будто бы хочется!
Александр Генерозов: Ефим, спасибо тебе огромное за то, что приехал к нам, вырвался, и нам это очень приятно, и комфортно с тобой говорить было, поэтому давай как-нибудь что-нибудь еще снимешь, сам снимешься, глядишь и режиссером, приходи!
Ефим Петрунин: С удовольствием. Спасибо большое!
Александр Генерозов: Ефим Петрунин провел с нами этот вечер на Европе Плюс. Ну, а я, Александр Генерозов, прощаюсь со всеми ровно на 7 дней. Жду вас с новым выпуском Week&Star в следующем воскресенье в 17:00. Будет звездно, будет интересно. Всем пока!
Ефим Петрунин: Пока-пока!
