Режиссёр «Вратаря Галактики» рассказал, как правильно смотреть кино

Александр Генерозов: Открываем сезон, и у нас на Европе Плюс в гостях специалист по кино и сериалам, человек, который знает о производстве буквально всё. Он – продюсер, режиссёр, актёр, директор киностудии «КИТ», и, конечно же, автор самого горячего и самого ожидаемого фильма конца лета «Вратарь Галактики» – Джаник Файзиев! Здравствуйте, Джаник, и привет всем-всем, кто с нами сейчас!

Джаник Файзиев: Добрый день, всем здравствуйте!

Александр Генерозов: 27 августа, через несколько дней буквально, премьера «Вратаря галактики», и мы, конечно, об этом поговорим, но вот прямо сегодня ночью, русский богатырь Александр Поветкин, блистательно, нокаутом после уклонения завоевал мировой чемпионский титул в супертяже по версии WBC. Вы не хотели бы перевести его в статус из спортивного героя в экранного и снять его биографию?

Джаник Файзиев: Да с удовольствием, тем более, что фильмы спортивные нынче имеют гигантскую популярность. «Вратарь Галактики» в этом смысле фильм не про спорт, хотя, там новый вид спорта, космобол. Он тоже имеет большое значение для сюжета фильма

Александр Генерозов: «Турецкий Гамбит», «Август. Восьмого», «Легенда о Коловрате» и только ещё стартующий 27 августа в кинотеатрах «Вратарь Галактики» – всё это фильмы, снятые нашим гостем Джаником Файзиевым, он сегодня с нами на Европе Плюс! И я вот хочу, вопреки традиции, сразу начать с вопроса нашего слушателя, я напомню, все-все можете задать вопрос прямо на сайте и также в трансляции. Егор спрашивает: «В основе любого фильма лежит очень простая идея, которая обычно укладывается в одно предложение, как вы придумали идею для фильма? Вдохновились ли Голливудом, или самому пришла идея?» Отличный вопрос!

Джаник Файзиев: Замечательный вопрос, есть такие тайные триггеры, которые каждого автора греют больше всего, например, Набоков, когда написал «Лолиту», он говорил, что его больше всего восхищала история о том, как он завернёт пистолет в тряпочку, и как он это опишет. Или, например, Кэмерон рассказывал о вдохновении фильмом «Аватар», говорил, что единственным двигателем у него была идея – доска его юности, о том, что человек должен уметь летать. И вот летание на этих крылатых существах был тот самый триггер, который заставил его написать этот сценарий. Для меня триггером во «Вратаре галактики» явилась очень простая идея о том, что наш современный человек погряз в словах и погряз в самостоятельном сёрфировании по интернету, что мы разучились понимать друг друга. И вот это умение понимать друг друга без слов, научиться слышать, видеть и чувствовать стоящего рядом с собой человека, оно заставило придумать меня вот эту историю с приключениями и борьбой с мировым злом, всего лишь для того, чтобы наш герой научился понимать окружающих его людей без единого слова.

Александр Генерозов: Это ваш первый «заход» в фантастику?

Джаник Файзиев: Давай скажем так, первый реализованный, я – поколение, выросшее на антологии современной фантастики. Эти книжки мы зачитывали до дыр, передавали друг другу, потому что у нас во дворе только один был парень, там не все по-моему, но очень большое количество томов. И поэтому мы обменивались ими и передавали друг другу, и мама строго на нас смотрела, чтоб мы не потеряли эту книжку. И поэтому, мечта, что нужно сделать какую-то фантастическую историю с какими-то фантастическими элементами, она витает у меня в голове всю жизнь, просто вот, мускул натренировался настолько, что можно в это дело лезть.

Александр Генерозов: Вот смотрите, ваш фильм, он же отчасти относится к супергеройским, я бы сказал. Но в то же время у него нет первоисточников в виде комиксов, и мне кажется, это классный костыль для производства всегда. Люди понимают, как выглядит Капитан Америка, люди представляют, что ждать от Бэтмэна. А вам сложнее или проще было без этого?

Джаник Файзиев: Знаете, сложнее, с точки зрения маркетинга – наверное, да. А сложнее ли с точки зрения сочинительства – конечно, нет. Дело в том, что в существовании комиксов стало важным, я вот прочитал, что хозяин Marvel занимал две комнаты, заставленные бумагами и контрактами о том, что он никому не был нужен. И что произошло? Стоимость денег очень сильно выросла и, голливудские продюсеры, понимая, что стоимость производства стала невероятно высока, стали хвататься за комиксы. Ведь комиксы – это по сути раскадрованный сценарий, и, если комикс очень популярный, значит, это некий популярный сценарий, который большое количество людей уже увидело. Поэтому стали хвататься за уже опробованные сюжеты и героев. Но это не значит, что это рецепт чего-то.

Александр Генерозов: А почему вы этот фильм так долго выпускали?

Джаник Файзиев: Понимаете, есть определённое количество человеко-часов или человеко-дней, которые надо затратить для определённой работы. И всегда существует понимание технического задания – вот эту работу мы сделаем за 1000 человеко-дней. Если вы нанимаете 1000 человек, то вы сделаете эту работу за один день, а если у вас нет 1000 человек, а только 10, то вы сделаете, соответственно, в 100 раз дольше эту работу. Поэтому, это всегда производная от бюджета. Если вы внимательно смотрите титры фильмов, которые стоят 200 миллионов, то они идут по 12-15 минут. Титры – это огромное количество людей, которых дорогая студия смогла себе позволить нанять одновременно, чтобы они делали огромное количество работы, для того, чтобы сократить срок производства. Поскольку мы пока ещё не в Голливуде, то, соответственно, мы работу эту делали долго, и мы должны были выйти год назад в октябре, но так получилось, что пришлось уступить место голливудскому фильму «Малефисента», и другого места, кроме как этим летом, у нас не было. Соответственно, мы год назад, переехали на 27 августа, на день кино, и вот теперь выходим.

Александр Генерозов: Как интересно и вы, сейчас, срываете всю ту изголодавшуюся публику кино. Успехов вам! Смотрите, множество свежих актёрских лиц, и в то же время суперы, такие, как Миронов, Яковлева на ролях второго плана. Такая диспозиция сложна, вот поставить ярких актёров куда-то немножко в тень и новичков вывести вперёд?

Джаник Файзиев: Ну, давайте исходить из задачи. Мы же не сидели долго и чесали голову – «как бы нам вот так расположить известных актёров и неизвестных. Просто эта история абсолютно молодёжная. Эта история про молодых людей, которые учатся, как я уже говорил, слышать и понимать друг друга и не обязательно говорить словами о том, что они хотят узнать друг о друге. Соответственно, поскольку эта история про молодых – они на первом плане. У них у всех есть мамы, папы, наставники, друзья, товарищи – старшее поколение, которое выполняет свою роль как старшее поколение. Поэтому, в этом смысле, каждый сюжет диктует расположение актёрских сил. Вот в нашем фильме она выглядит вот так.

Александр Генерозов: Вселенная космобола. Вы оставили в сюжете точки роста для того, чтобы дальше сиквелы или спин-офф?

Джаник Файзиев: Вы знаете, это не от нас зависит, это будет зависеть от того, как фильм пройдёт. От того, как будет складываться экономическая ситуация, потому что фильм получился очень дорогой, как и любой такой фильм сложнотехнологический, сложнопостановочный. Поэтому, если у нас есть один малюсенький шанс из тысячи, наверное, что мы, выйдя вот в это сложное время, как вы сказали, сорвавшись. С одной стороны мы захватим всех, кто изголодался на карантине по зрелищу и проведению времени в кинотеатрах. А с другой стороны, так много людей были напуганы, что нужно сидеть дома, что огромное количество людей просто не придёт в кинотеатры. Более того – многие кинотеатры не открываются, в отличие от наших прогнозов. И в этом смысле у нас есть один единственный маленький шанс, может быть нам так сильно повезёт, и тогда мы соберём достаточное количество денег, чтобы вернуть хотя бы вложенные деньги. И может быть тогда найдётся кто-нибудь, кто скажет: «Братцы, мне так понравилось ваше кино! Давайте-ка запустим продолжение! Или что-то из этой вселенной сделаем ещё».

Александр Генерозов: Вы возглавляете киностудию «КИТ». Получается, что вы – абсолютно универсальный солдат. Вы были актёром, вы режиссёр, вы продюсер и вы глава компании. Управлять людьми на площадке и в офисе, в сущности это одно и то же?

Джаник Файзиев: Да, абсолютно. Ну то есть, управлять, руководить – это одно и то же абсолютно, потому что у нас есть точная задача, мы знаем, что нам нужно в конце. А дальше, ты уже просто решаешь, что ты должен сделать с конкретным случаем с конкретными людьми. Потом, когда я учился, у нас не было профессии продюсер, мы не знали что такое продюсер. Но сейчас понимаю, что продюсер было государство в таком смысле, в котором сейчас об этом много говорят. Поэтому в одной руке у меня всегда был калькулятор, в другой – секундомер, и оба этих инструмента отвечали за одно и то же – за деньги, а секундомер отвечал за плёнку, которая в конечном итоге тоже была деньги. Поэтому для меня не был сложен переход из продюсера в режиссёры, из режиссёра в продюсеры, поскольку для меня это всегда была единая целая конструкция.

Александр Генерозов: Всё-таки в первую очередь вы кем себя видите?

Джаник Файзиев: Знаете, вот раньше были художники, когда не было магазинов, художники сами растирали себе краски. А для того, чтобы растереть краску, нужно знать немножко химии, немножко понимать, что и откуда берётся, надо было ходить на рынок и торговаться за эту краску. Потом надо было идти на другой рынок и торговаться за холст. Вместе торговля плюс смешивание красок, чтобы потом нарисовать картину называлось художник. Я – художник.

Александр Генерозов: Время быстрых вопросов на Европе Плюс! Кто из футболистов мог бы стать прообразом вратаря? Я должен был спросить это.

Джаник Файзиев: Поскольку у нас в фильме не совсем в буквальном смысле «вратарь», но тем не менее единственный, кого я назову, это Игорь Акинфеев, и мне ужасно приятно, что ему очень нравится наше кино, он готов быть амбассадором.

Александр Генерозов: Хорошо, а кто тогда придумывал правила космобола? Ведь мне тут вспоминается, как Джоан Роулинг прописала волшебный мир «квиддича», и это действительно такая крутая вселенная «Квиддич» получилась.

Джаник Файзиев: Я не возьмусь говорить «я сам». Потому что у нас 4 автора сценария, включая меня, и плюс в титрах, я не могу сейчас точно цифру назвать, но, наверное, ещё человек 8 или 10 сценарная группа, потому что я очень благодарен моей команде компьютерщиков и художников, каждый из которых какую-то свою лепту внёс во всё, в мир, в правила и так далее. И команда компьютерщиков, они все молодые, они так оттестировали меня жёстко на правила. Типа, «а если так, то что будет?!», «а если вот так?», «так не годится!» «так не может быть!», «должно быть вот так, вот так и вот так!». И мы вот так в спорах, выдирая друг у друга слова и, в общем, клоки волос иногда, но как-то придумал правила, вполне стройные.

Александр Генерозов: У режиссёров и продюсеров есть, как правило, свой пул любимых актёров? Есть ли у вас такой?

Джаник Файзиев: Безусловно, да, это связано не столько с самими актёрами, сколько скорее связано с человеческими отношениями. У вас там складываются или не складываются отношения с кем-то вне зависимости от чего-то. Условно, если вы себя представите дирижёром, то вы не можете любить все инструменты одинаково почему-то. А любите, там, гобой больше, чем трубу. Но когда вам нужна труба, вы зовёте трубу. Это никак не связано с тем, что каких-то артистов ты снимаешь чаще, чем других, потому что так или иначе ты объективно смотришь на стоящую перед тобой задачу по сценарию, и ты должен так или иначе подобрать палитру психотипов. Иногда это может быть психотип актёра, который тебе не близок, условно, ты не смог бы провести с ним всю жизнь в объятиях дружеских, дружить семьями. Но тем не менее у вас прекрасные, деловые, рабочие отношения на площадке.

Александр Генерозов: Между нашим и американским кино, как известно, пропасть, я уж не знаю, большая она или не большая. Но тем не менее где-то по середине существует европейское кино. Как вам кажется, оно всё-таки по своей сущности ближе к российскому кино или к американскому?

Джаник Файзиев: Вы знаете, я делю кино только на дружественное зрителю и недружественное зрителю. Есть кино, которое делается для того, чтобы ваш сосед по лестничной клетке, с которым вы редко общаетесь, смотрел кино и такой сказал: «О чёрт, теперь, парень, я знаю, чем ты занимаешься!». А есть кино, которое делается ещё для 10 таких умных или каких-то правильных или неправильных людей, которые живут по всему миру, а это кино для зрителей не дружественное. А европейское – оно, и в Америке много такого снимают, и в России такого много снимают, это совершенно для меня значения не имеет. Наверняка, есть какие-то тайны, когда в Европе снимают зрительское кино, и американцы не очень его понимают, например, как с фильмом было «Пятый элемент» – оно в Америке, как известно, не очень прошло, и американцы к нему относятся довольно холодно, считая его какой-то европейской замутью. А весь мир, включая Европу, от фильма был в восторге. Это уже вопрос как бы следующий.

Александр Генерозов: Смотрите, вот великий продюсер Джерри Брукхаймер сказал: «Если бы я снимал фильмы для критиков или для кого-то ещё, я бы, вероятно, жил в какой-нибудь маленькой голливудской квартире-студии». То есть он намекает на то, что это для денег, деньги надо зарабатывать фильмом. Андрей Кончаловский, на мой взгляд, сказал недавно обратное: «Пришли продюсеры и превратили всё в машину для денег, чем убили великий голливудский кинематограф». Есть ли противоречие в их словах?

Джаник Файзиев: Нет, никакого противоречия нет, тут важно только понимать одно. Что кинематограф в России – не бизнес. Люди, которые работают в кино сегодня, это люди, которые работают в кино, потому что им просто нравится кино. Такой набор чеканутых людей, которые, я помню времена, когда на «Мосфильме» мы снимали прекрасный проект «Старые песни о главном». И на Мосфильме летали все газеты, потому что были выбиты все стёкла. И актёров мы на руках носили в туалет, потому что там была замёрзшая вода или просто вода и просто, чтобы они не упали, не испачкались, не разбились. Было тяжело с девушками, которые были в платьях. И в это время, все кого я знаю, сейчас, люди, имена которых так или иначе известны. Все эти люди работали, не думая о том, в маленькой или большой квартире они живут, сколько денег у них есть или сколько денег у них нет. Когда прошло время, кто-то из них поднялся и заработал какие-то деньги, но сказать, что люди, которые сейчас работают в кино – ради денег, это будет сказать неправильно. Для многих моих коллег бокс-офис это скорее всего количество людей, которые посмотрели кино, и там много и часто об этом говорят. Потому что даже бокс-офис сейчас не является мерилом, потому что надо смотреть, сколько людей посмотрело кино в интернете. Мы никак не можем победить пиратство, и площадки тоже, кстати, не выдают этих секретов, они не рассекречивают какое у них количество просмотров. А это единственный способ нам понять, поскольку монетизироваться мы не можем. Это единственный способ нам, киношникам, понять насколько резонансное произведение мы сделали. Например, помню на фильме «Август. Восмього», когда сборы были такие, вполне меньше, чем мы ожидали, пришёл мой знакомый компьютерщик, открыл компьютер, показал мне и говорит: «Вот, смотри, ровно сейчас, в эту секунду, 20 млн человек скачивают твой фильм».

Александр Генерозов: Скачивают мимо кассы, напомню.

Джаник Файзиев: Да, опять, не про деньги разговор, потому что мы брали деньги в фонде, это государственные деньги, часть из них ушла. Была бы прибыль или не была – мы никогда не узнаем. Но 20 миллионов человек скачивают кино, чтобы его посмотреть – это огромная цифра.

Александр Генерозов: Интересный момент, сейчас на кинематограф мировой и на наш в том числе действуют такие факторы как, например, COVID и самоизоляция, ну, мы сидели дома, и не понятно, пойдём мы или не пойдём в кино. Какие факторы, помимо COVID, влияют на кинематограф сейчас? Пандемия сейчас влияет сильнее всего?

Джаник Файзиев: Думаю, да, потому что люди привыкли смотреть кино дома, потому что эти все онлайн-сервисы все предоставляют доступ к довольно широкому спектру фильмов, и вы можете выбрать себе что-то по душе, и в конце концов можете не досмотреть, бросить, посмотреть 15 минут, главное, что никуда не надо идти, не надо для этого суетиться, одеваться, идти пешком, думать, где парковать машину. И если вообще говорить по-взрослому и серьёзно, то мы стоим на пороге выбора – бороться ли нам за то, чтобы наши дети ходили в кинотеатр, бороться ли нам за семейный поход в кино или пригласить в кино девушку – осталось частью социума, и такая же возможность была у наших внуков. Либо забыть про это и понятно, что молодые люди найдут, где назначать друг другу свидания, а вот куда пойти с семьёй – это станет более сложной задачей. Потому что нам, папам, это вообще был идеальный способ притащить всю семью, вот они все сидят смотрят кино, а у тебя есть 2 часа: либо кино посмотреть, либо поспать.

Александр Генерозов: Да уж. А с сюжетной точки зрения, с точки зрения наполнения кино к чему будет стремиться? Всё более и более развлекательное? От высокого этого жанра, итальянского, французского, будет всё дальше отходить в сторону геройского?

Джаник Файзиев: Кино всё больше и больше стремиться быть приятным своему потребителю. Всё больше и больше люди будут смотреть то, что им больше нравится. Вкус ведь такая вещь – она воспитывается. Если наши папы не выбирали, а смотрели, что показывали вечером, и оно им нравилось, как правило, не было такого сначала «Мне не нравится Клеопатра ваша», не было таких вопросов. И когда мне сегодня кто-то говорит: «Извините, а я не люблю историческое кино, я в обморок падаю» или «Я не люблю фантастическое кино». Как можно вообще это кино любить, а это – не любить. В историческом кино есть своя радость, в фантастическом – своя, в детективном – своя, в ужастиках – своя. Понятно если ты вырос, и больше не хочешь смотреть страшные истории. Я уже не смотрю ужастики, но недавно посмотрел один, Bird Box называется. И, соответственно, чем больше будет кино производиться, и чем больше зритель будет его смотреть, тем больше он будет его любить. «А я вот про 19 век кино люблю, а про 18 – нет», «А мне любовный треугольник на двоих – не очень, а на троих – да». Хорошо это или плохо – не нам судить, время умнее.

Александр Генерозов: То есть зритель выходит на лидирующую роль и он, по сути, определяет. Это та самая интерактивность.

Джаник Файзиев: Но есть одна негативная сторона – чем больше производится кино, тем ниже становится общий уровень, к сожалению. В этом смысле зрителю стоит задуматься о том, что, чем он более избирательный – тем более низкосортный товар ему будут подсовывают.

Александр Генерозов: И всё-таки в стриминговом сервисе для меня один непонятный момент – как можно один и тот же контент чисто технически адаптировать к просмотру от километрового экрана до шестидюймового смартфона, в конце концов, просто разная детализация нужна, разная колористика. Как справляются с этим?

Джаник Файзиев: Технически там не сложно. Другое дело, что человек смотрит кино на экране смартфона и на экране кинотеатра – получаются совершенно разные эмоции. И так же, как человек, смотрящий его со стереозвуком, пусть очень хорошим в его смартфоне, пусть даже в наушниках, он всё равно не получит таких эмоций, как в кинотеатре в хорошем зале. Но тут, к сожалению, выбор уже у потребителя, как ему больше нравится и что ему больше нужно. И в этом смысле пиратство очень плохую службу сыграло для нашей страны. Потому что большое количество молодых людей предпочитало дома скачать на торренте какое-то кино и посмотреть его дома и в лучшем случае на компьютере, но это всё равно было совсем другое. И в результате это превратилось в паразитирующий зрительский эффект, когда зритель смотрит: «А сюжет меня увлёк», «А сюжет меня не увлёк», «А вот этот парень клёвый, я за ним понаблюдаю ещё 5 минут», «Девка ништяк, я ещё 2 минутки на неё посмотрю», и вот этого эмоционального подключения стало всё меньше. А ведь качество кино на 50% зависит от качества зрителя. И в этом смысле, если зритель не подготовлен, то он и кино не поймёт. Если у зрителя не развита эмоциональная и психологическая система, то он не в состоянии будет понять, что пытаются ему рассказать люди, потому что эмоция в кино возникает между зрителем и экраном. Она возникает где-то в сознании. Если люди думают, что кино – это как гипноз, «Я пришёл и меня должно затянуть», то это большая ошибка, это та самая работа, которую над собой должен делать зритель.

Александр Генерозов: Давайте пробежимся по вопросам наших слушателей, Наталья: «На страничке КиноПоиска увидела, что у вас в разработке находится фильм Беллона по книге Бориса Акунина. Можете ли рассказать об этом проекте, когда мы его увидим?»

Джаник Файзиев: Этому проекту уже много лет, мы переработали сценарий, затем начались сложные события в Украине, и мы оставили эту идею, и пока она лежит, ждёт своего часа. Тогда это будет просто фильм о том, как люди рождались и жили, а не о том, кому по-настоящему принадлежит полуостров Крым.

Александр Генерозов: Иван спрашивает: «Что за инопланетное существо с внешностью белька и голубым светом из пасти у вас в трейлере? Как оно называется?»

Джаник Файзиев: Это сложное генное инженерное существо, которое обладает уникальными физическими способностями, и это существо разработал, вырастил и создал наш злейший враг, который пытается уничтожить всё, что нам дорого. И наша задача будет его победить, потому что набор качеств у него на целую армию.

Александр Генерозов: Джаник, спасибо огромное за увлекательный разговор, приходите к нам с новыми проектами, будем ждать! Друзья, Джаник Файзиев, его «Вратарь Галактики» в кино с 27 августа, ставьте напоминалки! Встретимся в следующее воскресенье, Week & Star, пока!