29 ноября гостем шоу Week&Star стал актёр театра и кино, сценарист и продюсер, известный по «Квартету И» – Леонид Барац! Читай интервью ниже и подписывайся на подкаст для iOS или Android.

Александр Генерозов: В Москве семнадцать ноль-ноль! На Европе Плюс замечательный актёр театра и кино, участник «Квартета И», он знает, о чем говорят мужчины среднего возраста, к чему приводит пользование громкой связью и в чем опасность обратной связи, рад приветствовать, Леонид Барац! Здравствуйте, Лёша! И привет всем-всем, кто с нами сейчас!

Леонид Барац: Здравствуйте, как же вы бойко меня представили!

Александр Генерозов: Да!

Леонид Барац: И вот это «семнадцать ноль-ноль» мне очень понравилось, не просто, а с выражением: «Семнадцать ноль-ноль!».

Александр Генерозов: Ну это же звёздный момент каждого открывающего час всегда. Это каждый должен уметь красиво сказать.

Леонид Барац: А в 17:30 будет?

Александр Генерозов: Ну нет, там мы поскромнее будем.

Давайте пройдемся по вашим новостям. Первое, это «Разговорник». Это все же кино, киноспектакль или неигровое кино в формате автобиографии?

Леонид Барац: Смотрите, на Ivi меня просили не говорить, что это телеспектакль, потому что слово «телеспектакль» отпугивает зрителей.

Александр Генерозов: Да, оно, такое какое-то…

Леонид Барац: Поэтому это (с выражением) – не телеспектакль! Но по форме это, конечно же, является телеспектаклем, но при этом, надо отдать должное Ivi, они сняли это действительно как фильм. Просто это фильм в одной локации, снимал его оператор Миша Мелешин, он снимал у нас «Громкую связь», и он очень хорош. В визуальном ряде всё выглядит близко к кино. Но, тем не менее, так как одна локация и нет никакого сюжета, а есть просто разговор, то, наверное, ближе это к тому слову, которое мне запретили говорить на Ivi. Но я надеюсь, что вы, как только его включаете, понимаете, что это такое, и ощущаете.

Александр Генерозов: И здесь борьба с цензурой своего рода?

Леонид Барац: Да, везде цензура. (смеется) Я, когда-то, когда мы снимали «День выборов», к нам пришёл оператор, и задал вопрос, и так часто задают операторы и режиссеры тоже вопрос: «Жанр определите, пожалуйста, в каком жанре снимаем?». То есть референс нам дайте. Так вот, мы никогда для себя этого не определяем, потому что вот что написано, то и есть. Мы не хотим привязываться к какому-то определённому жанру: «Вот это – посиделки», и мне кажется, если вы включите «Разговорник», то вы почувствуете себя с нами за одним столом. Если мы вам нравимся, то вам будет хорошо.

Александр Генерозов: «Разговорник» – это рассказ о себе. Почему сейчас? Есть какая-то нота – подвести итоги, черту. Вот у меня никогда не получится, как у наших мам, но попытаюсь: «Леша, у вас все хорошо?»

Леонид Барац: (смеется) Вы знаете, мы как-то действительно рано стали подводить итоги, мы ещё на своём 15-летии предполагали, что «вот, а когда мы закончимся то вы, наши зрители – а закройте на это глаза, не скажите, не говорите нам, что всё уже закончилось, ходите к нам из жалости. Или наоборот – скажите». Потому что очень неприятно быть теми людьми, которым ещё кажется, что они что-то производят, а на самом деле это уже никому не интересно. Что-то мы стали подводить итоги очень заранее, но может быть это просто стиль, форма разговора какая-то такая.

Александр Генерозов: Исповедальная?

Леонид Барац: Исповедальная, да. Но там много смешного, на исповеди в основном грустное, а там много смешного.

Александр Генерозов: Ну, это с чьей точки зрения смотреть, я думаю, что иногда на исповеди и смешного немало слышат?

Леонид Барац: Это правда, да, вот сидит священник, хохочет так себе в рукав.

Александр Генерозов: Вы, как и многие, в тренде, вы выпустили «Разговорник» прямиком на…

Леонид Барац: Вот тоже надо запомнить слово «в тренде», когда мы начинали – слова «тренд» не было, и мы не знали, что мы в него попадем.

Александр Генерозов: Да, вы прямиком на стриминговые сервисы отправили «Разговорник». Почему так? В залы побоялись выпустить?

Леонид Барац: Ну это всё-таки, повторяю, не совсем кино. И кинопрокатная история у него вряд ли могла бы получиться, мы могли бы таким, очень узким экраном пойти, но договорились с Ivi. Сидели на карантине, и думали – что же делать, и как нам заработать хоть каких-то денег, если честно. Потому что всё было закрыто, и ощущали мы себя неприятно. Но вот мы попробовали, и слава богу, это случилось. Не то что бы мы озолотились, но нам было приятно, и я надеюсь, что зрителю тоже.

Александр Генерозов: Следующий проект «Обратная связь» – это продолжение «Громкой связи». И если та была адаптацией итальянской ленты…

Леонид Барац: Да, за что мы получали немало…

Александр Генерозов: Да, то здесь уже ваш сценарий. Стала ли она «нашим», теплым, понятным?

Леонид Барац: Ну, вы знаете, мы и «Громкую связь» пытались сделать и теплее, и понятнее. И там очень много текстов – если вы посмотрите сначала «Идеальных незнакомцев», а следом «Громкую связь», вы увидите, что очень много диалогов наших, «квартетовских». Но здесь совсем новогоднее и тёплое кино. Мы ставили себе задачу сделать такое кино, которое будут долго смотреть на Новый год или первого января. И, по-моему, там всё с этим хорошо. С теплотой, с семейностью, с «новогодностью» вот этой вот российской. Ну, и надеюсь, что, понимаете, вот этой… Сейчас я произнесу вот это модное слово «high-concept», такой как было придумано Паоло Дженовезе, режиссёром «Идеальных незнакомцев», мы такой high-concept не вытащили бы. Потому что, ну это раз в десять лет такая удача приходит. Хотя вроде простая идея, положили все телефоны на стол, и всё такое, но она прямо хороша, и она сделала эту конструкцию такой очень насыщенной.

Александр Генерозов: Но у вас же есть там фишка эта тоже, обратная связь.

Леонид Барац: Есть, обратная связь есть, она – я не буду всё раскрывать – игра есть, игра задумана, но случится ли эта игра, как она случится, и что там произойдёт – это приходите с 17 декабря, пойдёт фильм на всех работающих экранах страны.

Александр Генерозов: Сама по себе обратная связь – это отличный инструмент для бизнеса. А вот для компаний и для друзей, несложно догадаться, что эта та фишка, которая будет разбивать сердца. Стоит ли её использовать в жизни, обратную связь?

Леонид Барац: Вы знаете, вот услышать всю правду от самого близкого своего друга я бы не хотел. Я боюсь, что если всю правду говорить в глаза, ничего не утаивая, то друзей не останется. Мне кажется, что вот это вот постоянная обратная связь – она выражается в каких-то действиях, каких-то намеках, каких-то словах, иногда в разговорах. Но полной правды в глаза, я бы не выдержал.

Александр Генерозов: Судя по снегу, снимали всё это дело год назад, когда отсутствие снега было самой большой проблемой у нас в России, все думали, что вот мы «сломали зиму», и мы просто не знали, что такое настоящие проблемы?

Леонид Барац: Ой, снег мы искали… Мы снимали в доме, в Подмосковье, и хозяйка дома очень смешно сказала: «Я так хотела снега, я прямо вот ждала его, и в итоге вот что я получила». А получила она огромное количество пены, которую мы стреляли вверх, для того чтобы создать ощущение снега, и пенопласта, и ещё чего-то химического, которое мы положили на землю у неё на участке. В итоге леса мы снимали уже в Апатитах, мы полетели в Апатиты, это под Мурманском. Там было снега столько! По-моему, вот собственно весь снег в России и выпал прямо в Апатитах.

Александр Генерозов: Есть такая странная немного для меня вещь. Я говорю – «актёр театра и кино». И когда с некоторыми актёрами это перепутаешь, скажешь кино- и театральный актёр, то люди обижаются, для них это очень важно, что театр на первом месте, у тебя так же это обстоит?

Леонид Барац: Мне совершенно всё равно, в какой последовательности вы будете говорить, я вообще скорее футболист и человек. И вот тут последовательность важна, всё-таки сначала человек, а потом футболист. А в-третьих – одессит.

Александр Генерозов: Ну а почему для многих всё-таки это так важно, как вы думаете?

Леонид Барац: Вы знаете, это пафос и патетика актёрская. Вот этот театральный пафос нам всегда был не близок, и когда мы говорим что-то нехорошее об игре актёра, мы часто произносим: «Это слишком театрально». И так же когда мы пишем сценарий, мы говорим: «Это слишком литературно». Мы всегда пытаемся искривить как-то фразу, чтобы она была похожа на произнесённую в жизни фразу. Потому что мы пишем от персонажа, а не от себя. Тем не менее, у нас получаются такие короткие диалоги, которыми, всё-таки, вряд ли мужчины могут общаться в жизни, слишком они плотные.

Александр Генерозов: Пришел хороший вопрос: «С точки зрения сценариста, новая реальность наша – это хороший подарок для сюжетных завязок, конфликтов, и арок персонажей?» Арки персонажа – вот это я вообще не знаю, что такое.

Леонид Барац: «Арки персонажа» – я тоже плохо понимаю, что это значит, но то, что новые обстоятельства и изменения, которые происходят, конечно, могут быть толчком для того, чтобы что-то написать – несомненно. Вот эти все завязки, страхи…

Александр Генерозов: Потом появится целый жанр «ковидное кино», да?

Леонид Барац: Ну, наверняка это будет так, конечно!

Александр Генерозов: Ну, а кто бы вот знал «Эпидемию», если бы не вот эта вся печальная история, а сейчас вот они от Стивена Кинга получают рекомендации.

Леонид Барац: Да, «Эпидемия» предсказала всю эту историю, но вообще, я для себя понял такую штуку, вот во время пандемии она важна. Как опасность вызывает страх, так и страх вызывает опасность. Мы так боимся, мне кажется, что, когда человек боится, вероятность заражения выше, чем когда он относится к этому спокойно. И болеть будешь тяжелее, если сильно боишься.

Александр Генерозов: Минимум слов, максимум информации, короткие вопросы, ответы в любом размере. Самый не квартетовский, самый странный спектакль или фильм?

Леонид Барац: Ну, наверное, «Быстрее чем кролики».

Александр Генерозов: Жесткий тайм-менеджмент – это про вас?

Леонид Барац: Я даже не знаю, что это значит.

Александр Генерозов: А когда вот каждая секунда на счету, но не про вас, значит. После съемочного дня или после спектакля. Когда наиболее чувствуете себя опустошенным?

Леонид Барац: Я наоборот чувствую себя наполненным, и в том и в другом случае. Мне скорее приходит энергия, чем уходит.

Александр Генерозов: Вот, предположим, вас приглашают на викторину на ТВ, а может даже и опыт был такой. Нет такого момента, что «вдруг зададут очевидное, а я не знаю ответа», и стыдно будет?

Леонид Барац: Всю жизнь мне стыдно, в принципе, стыд – это одно из основных чувств, которые я испытываю в жизни. Поэтому страх чего-то не знать, конечно, присутствует.

Александр Генерозов: Гигантская вечеринка «рождённые 18 июля», на ней помимо вас: Вин Дизель, Ричард Брэнсон, Пол Верховен. Там ещё на самом деле много кого, но вот пусть до 25% сократили, поэтому оставим их. У вас шанс сделать «дзинь» с одним из них.

Леонид Барац: Пол Верховен, конечно!

Александр Генерозов: И Брэнсон пусть прямо вот стоит со своей «Virgin Galactic» один?

Леонид Барац: И пусть себе, да!

Александр Генерозов: На что была бы похожа ваша машина времени?

Леонид Барац: Это что-то очень ностальгически выглядящее. Такое, знаете, очень поролоновое, я бы сказал.

Александр Генерозов: Поролоновое! А куда на ней?

Леонид Барац: Мне очень было хорошо, и я бы не хотел ни в какие другие времена. Я бы хотел в свою жизнь, и в тот её период, когда мне было замечательно. А мне было замечательно где-то с седьмого по одиннадцатый.

Александр Генерозов: Он с парнями из «Квартета И» не опасается возрастных кризисов, потому что проигрывают все их вариации на сцене и экране – и в жизни заниматься ерундой просто нет времени…

Леонид Барац: Это очень красивая сентенция, но она всё-таки не соответствует действительности, как раз именно потому что в жизни случились кризисы, всё это и оказалось на сцене.

Александр Генерозов: Вот после весеннего анабиоза спорт и здоровый образ жизни в тренде, им даже посвящены целые национальные проекты, например, «Демография», проект «правильное питание». Как вы поддерживаете себя в форме?

Леонид Барац: Я всю жизнь играл в футбол и продолжаю играть в футбол. И это не только интересно, но ещё и полезно. Но, в основном, мне хорошо от того, что я бегаю не по дорожке, или там делаю что-то с железячками, а я – внутри игры, и эту игру очень люблю, и поэтому мне не нужно от себя бежать. Хотя последнее время мы играем с молодежью, мы очень на приличном, как мне кажется, уровне находимся. Мы со Славой всю жизнь занимались футболом, играли в «Черноморце» когда-то, но я понимаю, что я старею, потому что вот обыграл его, а он опять перед тобой. Вот эти вот походы назад. Вперед ещё интересно, а вот это вот назад возвращаться – это надо себя заставлять.

Александр Генерозов: Сейчас модные такие слова вот, мы в самом начале говорили, что они как триггеры своего рода – «триггер» – тоже уж модное слово, да? Вегетарианство, раздельное питание, глютен-фри, кето-питание, всё это звучит как мантры у каких-нибудь эзотериков. Ты тоже ходишь с чем-то из этого и голодания себе интервальные устраиваешь какие-нибудь?

Леонид Барац: Вот я точно не в тренде, и точно вот все эти «безглюкозные», «внеглюкозные» слова, я их плохо понимаю, и мне кажется, если ты физически активный человек, то тебе, в общем, можно питаться так, как тебе хочется питаться. Ну может быть исключив сладкое. Много сладкого всё-таки не нужно.

Александр Генерозов: А на киноплощадке как это всё выглядит? Мне вот просто интересно, ведь актеры оказываются в такой массовой, демократической ситуации, когда у тебя нет выбора, что тебе есть, вот привозят эти котлы здоровенные, и ешь, что есть?

Леонид Барац: Ну вы знаете, мы от фильма к фильму всё лучше и лучше питались. Вот этот вот райдер, так называемый, становился всё лучше и лучше. Можно отдельно всё-таки заказать, потому что «кинокорм», как это называется – он случается не очень удачным, и от него как раз-таки можно поправиться, а дальше – поди поиграй в футбол в таком весе.

Александр Генерозов: В жесткий век индивидуальностей, вы – сразу четверо. И вы долго достаточно друг с другом уживаетесь. Как это вообще возможно?

Леонид Барац: Вы знаете, я думаю это потому, что мы можем друг друга рассмешить. Вот я думаю, что вот это, как ни странно, залог успеха. Так как меня может рассмешить, не знаю, пусть Саша, так меня не может рассмешить никто. Это первое, а второе, наверное, это ещё просто потому что сложилось это всё в 93-м году, когда страна была в таком тяжелом состоянии, и театры – в таком же состоянии были, и надо было что-то делать. И явно мы были вчетвером, а на самом деле впятером, сильнее, чем по одному. И сейчас, я считаю, что впятером мы – сила, а по одному мы проигрываем. То есть вот суммарно? Нет, мы не суммируем, мы умножаем друг друга, скорее.

Александр Генерозов: Пятый – это человек, который несколько всегда за кадром остается, Сергей Петрейков? Это ваш – кто?

Леонид Барац: Это человек, у которого огромное шило в том месте, которое я не могу произнести на радиостанции, вот. Это место у него, правда, теперь больше чем было, когда мы начинали, а, соответственно, шило – пропорционально меньше. Но, тем не менее, он очень активный человек, он режиссёр и наш соавтор, с которым мы пишем пьесы, сценарии – я, Слава Хаит и Сережа Петрейков.

Александр Генерозов: Ну, а есть всё-таки внутреннее разделение, с какой вот точки зрения – у этого «шиза», на этом романтика, этот про секс хорошо говорит. Мне кажется, всё-таки должно быть как-то распределено?

Леонид Барац: За кем какие функции? Вы знаете, наверное, они закреплены, это так и есть, но мы никогда этого не проговаривали и не будем проговаривать, потому что это может внести какую-то между нами… Ну не хочется проговаривать. Скорее, я понимаю точно, кто у нас душа, кто – мозги, кто – руки, а кто – ноги. Это я понимаю, но тоже произносить это не хочется. Во-первых, потому что это не в чистом виде «душа», а отчасти ещё и ноги. Этот – не в чистом виде ноги, а ещё и глаза. Вот, а декларировать эти роли не хочется, потому что продекларируем и дальше можем поссориться.

Александр Генерозов: Хорошо. Творчество, стало быть, всегда впятером? Ну вот хоть бы и та же «Обратная связь»?

Леонид Барац: Нет, творчество на уровне сценария – это мы втроем, с комментариями наших друзей и коллег, и очень серьезную роль в этом играет режиссёр Алексей Нужный, что «Громкую связь», что «Обратную связь» снимал он, и он поучаствовал и в создании сценария «Обратной связи».

Александр Генерозов: Приложил свою жёсткую режиссёрскую лапу?

Леонид Барац: Ну не жёсткую, но достаточно уверенную, скажем так, и это очень хорошо, потому что мы внутри, и нам взгляд со стороны, в общем, даёт какой-то другой угол. И он молодец, он молодой парень, он прочитал сценарий, сказал, что вот здесь, мне кажется, не хватает вот этого, здесь вот перебор вот этого, и так далее. Мы в итоге сделали, а дальше творчество, о котором вы говорите, началось на площадке, и, слава богу, у нас замечательные партнерши, и Миронова, и Горбачёва, и Настя Уколова – внутри творческого процесса очень хороши, что-то предлагают, и всё время комфортно и за камерой, и рядом с камерой, на камеру.

Александр Генерозов: Смотрите, вот ваше творчество всегда на балансе взаимоотношения полов. И вы не боитесь, что цензура придёт опять же таки не «сверху» откуда-то, а от того что называется сancel сulture, когда вот культура исключения действует. Сказал что-то не то, и вас отовсюду вычеркнули? Не боитесь этого глобально?

Леонид Барац: Вы знаете, мы что-то вообще ничего не боимся в этом смысле, у нас так счастливо сложилось, что пока то, что мы говорим, ещё интересно слушателям. И случится ли то, или другое, вот этого вот прямо мы не боимся, потому что мы говорим от себя, и не целясь в аудиторию. И поэтому – ну, случится, значит, как-то будем с этим разбираться.

Александр Генерозов: Иван спрашивает: «Сложно ли сделать хороший фильм? Это творчество с большой буквы Т или ремесло, палех», даже вот такой термин.

Леонид Барац: Ну кто как, мне кажется, что случается творчество, и у нас случались моменты творческие, а есть случаи и ремесла.

Александр Генерозов: Лёша, спасибо огромное, за то, что нашёл время для нас в непростом графике, приходи к нам ещё с новыми проектами!

Друзья, актёр театра и кино, сценарист, продюсер и участник «Квартета И» Леонид Барац провел сегодня с нами свой воскресный вечер на Европе Плюс! Слушайте и читайте Week&Star в подкастах, встретимся ровно через неделю, Александр Генерозов, Week&Star, пока!

Леонид Барац: Пока!