На очереди выпуск, полностью посвященный космосу. Заглянув в гости в студию шоу Week & Star, лётчик-космонавт и герой России Олег Артемьев рассказал ведущему Александру Генерозову о тайнах космического пространства.
W&S: Добрый вечер Олег и привет всем, кто нас слышит!
Олег: Добрый вечер, и всех с праздником Пасхи!
W&S: Олег, и тебя и всех, кто нас слышит – также со светлым праздником Пасхи и с Международным Днём Космонавтики! По моему субъективному ощущению, мировая космонавтика много лет топталась на месте, а сейчас, буквально за несколько лет, раз и попала в топы новостей. У нас космодром «Восточный», корабль «Федерация» и Луна, в штатах – Илон Маск с его успехами на Марсе, Blue Origin Джеффри Безоса – мир на пороге нового скачка в космосе? Или это всего лишь пиар?
Олег: Я думаю да, мы на пороге нового скачка, это даже легко отследить по увеличившемуся интересу молодёжи к инженерным специальностям. Вот, например, в «Бауманке», когда я в последний раз присутствовал на дне открытых дверей, было тысячи желающих. А прогресс – это удел молодых!
W&S: Класс! Что, на твой взгляд, выглядит реалистичнее всего? Марс? Луна? «Федерация»?
Олег: Всё будет идти своим чередом: мы построим наш корабль и начнем отрабатывать транспортную межпланетную систему. Но сначала мы проведем эксперимент на Луне, а потом уже полетим на Марс.
W&S: Есть мнение, что пилотируемая космонавтика сейчас излишне дорогое и малоэффективное занятие, роботов, спутников и зондов и так хватает. Опровергнем слова скептиков?
Олег: Я тут недавно читал, что для того, чтобы у нас была постоянная база на Луне, и мы начали, наконец, строить корабль к Марсу, нам нужно столько же денег, сколько требуется для обустройства полуострова Ямал. Так что, я думаю, это все-таки не так уж и много.
W&S: Я просто пытаюсь представить: для того, чтобы жить на Луне, надо сначала туда доставить воду, воздух и прочие необходимые вещи. И, если доставка на околоземную орбиту уже выходит в копеечку, то что говорить о Луне? Там вообще все по цене золота?
Олег: Каждый рубль, который будет вложен в эти программы, принесёт во много раз больше денег в будущем.
W&S: Светлана интересуется, просила ли у тебя супруга подарить ей звезду?
Олег: Наши звёздочки – это наши дети, поэтому одна у нее уже есть! Хочется побольше.
W&S: В авиации есть совершенно справедливый афоризм: «Взлёт – сложный, полёт – приятный, посадка – опасная». Если мы экстраполируем это утверждение на космос, что изменится?
Олег: Все тоже самое. Правда, добавлю, что одна из самых опасных и красивых работ, это выход в открытый космос.
W&S: А перегрузки, я слышал, при посадке даже тяжелее, чем при взлёте. Это так?
Олег: Примерно равнозначны, если всё штатно, конечно. Когда ситуация выходит из-под контроля, перегрузки возрастают многократно.
W&S: К космосу, понятное дело, нужно готовиться: все аспекты проговариваются, имитируются, моделируются. Но ведь все предугадать невозможно. Были ли случаи, когда что-то оказалось не таким, как представлял заранее? Перегрузки? Станция?
Олег: У меня было всё, как представлял. Из неожиданного – это вид Земли из космоса. До полёта мне многие говорили, что это необыкновенно красиво. Я же просто не обращал внимание и думал: «Ну, как-нибудь я это переживу!». Но все внезапно изменилось, когда я в первый раз увидел Землю с космического корабля, через иллюминатор. Уверен, что ни одна фотография, ни одно видео не передаст этого вида!
W&S: А Солнце? Даже на Земле на него не стоит глядеть невооружённым взглядом, можно ослепнуть на время. А из космоса как?
Олег: Да, смотреть на Солнце опасно.
W&S: Правда ли, что со времён Гагарина, серьёзно снизили порог физического идеала для космонавтов? Очкарики, аллергики, параноики – на выход?
Олег: Ну разве что немножко! Если очки позволяют тебе видеть до единицы, то ничего страшного, у нас многие космонавты так летают. С болезнями сложнее. Но прогресс не останавливается, и техника совершенствуется, в том числе и медицинская.
W&S: Как видится космонавту Земля – под собой или над?
Олег: По ощущениям она под нами: т.к. корабль летит над планетой, иллюминаторы находятся на одной плоскости. Мы так и определяем: где иллюминаторы, там у нас пол.
W&S: А светильники, они на «потолке»?
Олег: Ну светильники у нас в осевых модулях на потолке и сбоку, а в модулях, которые сбоку, нет понятий «пол» или «потолок».
W&S: МКС без малого 20 лет. Как думаешь, проект такого размаха будет по силам после? Ведь следом планируются уже национальные ОС? И такого международного консорциума больше не будет?
Олег: Я думаю, всё-таки будет! Конечно, у нас есть планы и на свою национальную станцию. Поэтому было бы здорово, если бы кооперация оставалась, т.к. это один из значимых мировых проектов! Он не зависит от политики, а всем нужна своеобразная точка диалога, не зависящая от отношений между странами.
W&S: В любом случае станция будет, своего рода, перевалочным пунктом в дальних полётах?
Олег: Обязательно! Это такой форпост, который будет на орбите отправной точкой для межпланетных полётов.
W&S: То есть получается, всем нужно будет отдохнуть, подзаправиться и подзарядиться на МКС?
Олег: Да, эта база обязательно должна быть. Может, она переместится в точку Лагранжа, но, скорее всего, на орбите Земли такой перевалочный пункт все же останется.
W&S: Начитаешься про день космонавтов и понимаешь что день их расписан по секундам. Или все же есть время подурачиться?
Олег: Ну, время для того, чтобы пошутить, у нас не регламентируется: оно может быть в процессе и в любой другой момент. Юмор всегда служит некой психологической разгрузкой, правда, в разумных пределах. А время, конечно, рассчитано, не до секунды, но до минуты – точно!
W&S: Чтобы доставить на орбиту космонавта, надо сжечь сто тонн топлива. Я правильно посчитал?
Олег: Да, похоже, потому что та ракета, которая летит – весит где-то 310 тонн, а в сухом, незаправленном виде – 29 тонн Получается: 270 тонн на троих – по 90 где-то!
W&S: Гагарин – Кедр, Терешкова – Чайка, твой позывной?
Олег: Когда летал со Скворцовым, был «Утёс», а вот в следующем полёте – не знаю, его ведь командир экипажа придумывает.
W&S: В самолётах обычно меняется восприятие вкуса. В космосе тоже?
Олег: Меняется, потому что кровь приливает к голове, вкусовые рецепторы более становятся более чувствительные, и то, что нравилось на Земле, может совсем разонравиться в космосе. Там хочется остренького!
W&S: Звук камушка, попавшего по обшивке, слышали хоть раз?
Олег: Нет, не слышали. Но у нас есть специальная аппаратура, «Отклик», с помощью которой можно посмотреть, какие были соударения. Как правило, человеческое ухо такие звуки не фиксирует.
W&S: Иногда просыпаешься, и не можешь понять, где ты, теряешься во времени и пространстве. На МКС случалась такая «дезориентация» спросонок?
Олег: Бывает, бывает, если соответствующий сон снится. Обычно такое случается после тяжёлой работы, перемены времени.
W&S: Космонавты проводят опыты, эксперименты. Какие из них запомнились?
Олег: Всё логично, ведь ты готовишься к ним ещё на Земле, а вот интересными бывают результаты, которые тянут порой и на открытие. Например, мы брали мазки на поверхности станции и потом обнаруживали в них живые микроорганизмы! Это значит, что повысилась биосфера – раньше она была ниже, а сейчас достигает 400 километров.
W&S: Русским приписывают эпитет «Crazy Russians». Но мне кажется, что в отношении космоса, по стравнению с американцами, мы более педантичные. Я не прав?
Олег: Это все стереотипы из-за фильмов. Есть, конечно, отличия. Космос любит дисциплину, педантичность, следование инструкциям, «crazy» до космоса не долетают!
W&S: Вот колонизируем мы Луну или Марс. Есть шанс не поломать их как Землю? Человек - могучий вредитель!
Олег: Всё может быть! Но я думаю, что прежде, чем её колонизировать, соберутся представители разных стран, и разработают какой-нибудь документ, чтобы ущерб для той или иной планеты сделать минимальным.
W&S: И всё равно не могу представить: если МКС мы строили столько лет, сколько же кораблей надо отправить на Луну для построения там базы?
Олег: А тут всё зависит от той ракеты, которую мы или американцы построим. Чем больше она возьмёт полезной нагрузки, тем меньше ракет надо будет туда отправить.
W&S: Скорость света только в масштабах Земли быстрая. А для космоса она медленнее черепахи. Размышлять о скоростях выше световой совсем фантазийно?
Олег: Да, это фантастика. Даже я, много чего перечитавший, со всей ответственностью заявляю, что скорость света на данном этапе недостижима.
W&S: Чтобы лететь, нужен импульс, а импульс мы пока получаем только от сгорания топлива и окислителя. Что-то иное, близкое к реализации, существует?
Олег: Солнечные паруса, использование энергии Солнца, ядерные установки, это как раз у нас проектируется, и мы пока на первом месте в этом деле. Ждём от наших учёных и конструкторов такого двигателя.
W&S: Светлана Новикова: «А могут ли космонавты летать в линзах, или из-за давления это опасно?»
Олег: Могут, летают и даже выходят в открытый космос.
W&S: С чего начинается облачение в скафандр? Долго?
Олег: Выход в космос начинается на Земле. За год-полтора формируют программу выхода, параллельно космонавт учится работать в скафандре, одевать его. А в космос мы тоже прилетаем недели за две –готовим скафандр, оборудование, отрабатываем с инструкторами по связи все перипетии выхода, всякие тонкости работы. Это самая опасная, ответственная и интересная работа, которая только есть в космосе.
W&S: А сколько времени вы проводите в шлюзовой камере?
Олег: Вообще выход сам рассчитывается примерно на 5-7часов, но не более. Литиевый патрон ЛП-10 (средство для удаления углекислого газа) рассчитан на 10 часов. Вот и считаем: сам выход в космосе – шесть с половиной часов, и до выхода, пока мы откроем люк – полтора-два часа. Надеть скафандр, пройти режим десатурации, чтобы азот не вскипел в крови, провести шлюзование. Есть специальный отсек на станции, где мы выравниваем давление с космосом. После открываем люк, выходим.
W&S: Правда, что там бывает и холодно и жарко одновременно?
Олег: Бывает, конечно же, если работаешь на солнечной стороне, там, конечно, жарковато. На холодной стороне – холодно. Но у нас есть специальные системы терморегулирования, которые позволяют нам держать в скафандре комфортный температурный режим. Сейчас эта система даже компютеризирована и может сама поддерживать температуру, климат-контроль.
W&S: Многие космонавты говорят что ноги мешаются во время полета. Это так?
Олег: Это как привыкнешь! Все эти неудобства ты отрабатываешь на земле, и там ты этого уже не замечаешь.
W&S: Инструменты похожи на наши отвёртки?
Олег: Всё похоже, но они большего размера, и сделаны специально так, чтобы можно было работать в перчатках скафандра. Они надутые и их невозможно потерять. Есть даже специальное отверстие, куда мы продеваем карабин. Всё застраховано.
W&S: А вдруг захочется чихнуть – не страшно?
Олег: Можно, ничего страшного!
W&S: Земля отвлекает на себя внимание?
Олег: Это да, вид Земли с корабля, со станции и из скафандра в космосе абсолютно разный, он намного круче, интересней! Это работа, и про неё забывать, конечно, нельзя! Но всё равно, как только какая-то передышка – любуешься.
W&S: Владимир Солнцев, глава РКК «Энергия», призвал использовать МКС, как отель для туристов. Спрошу, как у пожившего там – сколько звёзд бы дал отелю «МКС»? Кровать не скрипит? Трансфер сложный?
Олег: Сравнить этот отель мне просто не с чем, но десять звёзд дал бы! Для космонавта это десять звёзд, мы туда стремимся, для нас это самое желанное место.
W&S: Но получается, со слов Владимира Солнцева, недозаселённое?
Олег: Ну не скажу так. Те шесть человек, которые там обитают – в самый раз. Можно, конечно, и побольше, там бывало и по девять – двенадцать, но это не долго.
W&S: В кино сейчас тоже мощный космический тренд – «Время Первых», все в восторге! Смотрел?
Олег: Да, смотрел, 12 апреля в Кремлёвском Дворце. Хороший фильм.
W&S: В плане честности и реалистичности космических деталей, они не не цепляют твой взгляд космонавта?
Олег: Если это был бы документальный фильм, он получился бы, наверное, скучноват. А так это фильм художественно-документальный, поэтому именно так его и надо смотреть.
W&S: Ну и пару копеек в спортивную тему. Сильвио Берлускони больше не владелец «Милана». И тот факт, что легендарный футбольный клуб выкупили китайские инвесторы, никого уже не удивляет. В космосе влияние «Поднебесной» тоже стремительно увеличивается?
Олег: Да! Китай идёт семимильными шагами, и скоро он вырвется на передовые позиции. В чём-то уже вырвался. Но было бы здорово, чтобы мы вместе с ним шли, и Америка, и Китай, и мы – в одной связке. Тогда было бы проще достичь Марса и других планет.
W&S: Юра: «Космонавты все коротко пострижены»?
Олег: Ну почти все, но есть, конечно, и с длинными. У нас ведь девушки тоже работают.
W&S: Андрей: «Сколько времени длится подготовка к полёту»?
Олег: Как повезёт: От 5 до 18 лет. Я, например, 11 ждал полёта.
W&S: Игорь: «Интернет быстрее на МКС?»
Олег: Не очень.
W&S: Завтра понедельник, а он не простой. Как космонавты ведут себя после бурного воскресенья?
Олег: Ну не особо то и бурное, потому что надо делать уроки, которые задают! Ещё допоздна придётся сидеть.
W&S: Олег, спасибо огромное, космос прекрасен, как и люди, которые его покоряют, приходи к нам ещё и с Днём Космонавтики тебя и всё человечество! Пока!
В гостях у Week & Star побывал лётчик-космонавт и герой России –Олег Артемьев.
