Георгий Надарейшвили: как изменилась медицина после пандемии коронавируса

Александр Генерозов: За два дня до старта учебного года на Европе Плюс учёный, потомственный медик, проректор РНИМУ имени Пирогова, того самого «второго медицинского», Георгий Надарейшвили. Здравствуйте, Георгий, и привет всем-всем, кто с нами!

Георгий Надарейшвили: Добрый вечер, дорогие друзья, рад вас приветствовать!

Александр Генерозов: Поздравляю вас, и в вашем лице легендарный ВУЗ, и всех кто придёт 1 сентября в его стены. Но вот вопрос – придут ли? Или по ссылочке на зум-конференцию, как мы привыкли за прошедшие полгода?

Георгий Надарейшвили: Спасибо за поздравления, думаю, что можно поздравить все ВУЗы и все школы с этим праздником. И надо заметить, что за карантин мы все привыкли к некоторому элементу дистанционности, но всё же все студенты 1 сентября выходят очно, выходят учиться. Мы сохраняем все меры предосторожности, масочный режим, дистанция, от этого никуда не деться. Но уже можно будет посмотреть друг на друга, на преподавателей. А с другой стороны мы, как и многие ВУЗы сейчас, воспользовались этим периодом для того, чтобы продвинуть цифровые технологии, и мы переводим лекции в дистанционный формат. Мы, как и многие другие университеты, за время карантина записали полторы тысячи лекций на видео, и студент может сам выбрать время, когда ему посмотреть эту лекцию. А может ведь и два раза послушать, если что-то пропустил. Это освобождает его время, и делает учёбу комфортнее.

Александр Генерозов: Георгий, я не изучал этот вопрос, но крайне любопытно. Как ситуация с пандемией повлияла на количество абитуриентов, желающих стать медиками? Мне кажется, вы должны были почувствовать эту мощную волну: «Я хочу!».

Георгий Надарейшвили: Абсолютно точно! В этом году рекордное количество заявлений. Если считать только на высшее, не считая аспирантуры, магистратуры и ординатуры, то их целых 25 000! При условии, что мы берём всего 2 000 человек, по некоторым специальностям конкурс просто сумасшедший, больше 10 человек на место. И тут, конечно, несколько факторов сложилось. Во-первых, медицина в течение нескольких лет была самой желанной профессией и для абитуриентов, и для их родителей. А во-вторых, в этом году тот героизм, который проявили медики за период пандемии, его увидели все, и образ врача, который раньше имел подчас негативную окраску, из-за каких-то публикаций в СМИ, кинематографа… Сейчас все ясно увидели, что медики – люди, которые каждый день помогают, спасают чьи-то жизни, и это не преувеличение.

А ещё в этом году мы вошли в экспериментальную группу, и заявления можно подавать дистанционно, при помощи портала госуслуг, не надо физически приезжать.

Александр Генерозов: А сам процесс, за исключением масок и дистанционных лекций, он как-то меняется? Или всё традиционно: лабораторки, коллоквиумы, сессия?

Георгий Надарейшвили: Конечно, он постоянно развивается, и пандемия, если она даже дала где-то ускорение, то оно в том же направлении, которое и было. Понятно, что сейчас цифровизация везде, и те же лекции, о которых я говорил, они уже были доступны по некоторым дисциплинам. Но только сейчас многие решились перевести весь процесс в онлайн. А что касается практических занятий, то здесь мы чётко ориентируемся на два момента. Первый из них, это то, что практические — это именно практические занятия. Вы не приходите на занятия, где вам опять что-то рассказывают из учебника, нет, вы решаете практические кейсы, задачи, вы смотрите пациентов, учитесь осматривать и продумывать методику лечения, ставить диагноз, то есть вы получаете именно практические навыки.

Второй момент заключается в том, что мы стараемся, чтобы преподаватели отходили от сугубо дидактических методов в сторону групповой работы, стратегических сессий, когда перед ребятами ставится какая-то задача и они её вместе решают. Или это реальные кейсы, где все симптомы реальные, реальные истории пациентов, разумеется, мы не даём их личные данные, но анамнез, симптомы — всё реально. А вот дальше что будет, попробуйте, все вместе подумайте.

Александр Генерозов: А как в этом году с географией поступающих, я думаю, и зарубежных студентов прибыло?

Георгий Надарейшвили: Конечно! Приток есть, наш университет всегда был очень популярен среди иностранцев, и наши бывшие соотечественники, много ребят из Европы, из Германии, Франции, из Чехии приезжают.

Александр Генерозов: Простите, что вклиниваюсь, они на русском учатся или всё-таки на английском?

Георгий Надарейшвили: У нас есть и полностью на английском языке, есть вариант, когда на младших курсах английский, а потом русский, и есть вариант, когда ты приезжаешь на год раньше, и учишься русскому языку здесь. Но для этого, конечно, нужно английский знать с самого начала, и потом ты поступаешь и учишься уже на русском. Варианты на любой вкус.

Александр Генерозов: Студенты — это двадцатилетние кипящие гормонами и энергией люди, и с них сложно требовать стопроцентной отдачи. Вы оставляете им какой-то шанс на исправление ошибок?

Георгий Надарейшвили: Да, конечно! Это вообще очень важно, потому что ошибки иногда не меньше учат, чем успехи. Мы вообще стараемся очень демократично подходить к ребятам, потому что объём знаний очень большой, ответственность, которая на них будет после того, как они выпускаются, очень серьёзная, поэтому мы никогда не опускаемся в своей работе ниже определённой планки, и при этом мы даём возможность студентам хорошо подготовиться, и также, хорошо отдохнуть.Мы стараемся давать много всего во внеучебной деятельности, чтобы они могли переключиться как-то.

Александр Генерозов: Сейчас можно часто услышать о том, что высшее образование в его привычном виде анахронизм. Этот тезис неприменим к медицинским вузам? Можно так заявить?

Георгий Надарейшвили: Да! Можно чётко и уверенно так сказать. Медицина — это абсолютно отдельный мир, и без жёстких стандартов образования здесь невозможно, какие-то варианты самообразования. Это и к счастью, и к сожалению.

Александр Генерозов: Ну, то есть вот семь или восемь лет, а кстати, сколько учится конкретно врач?

Георгий Надарейшвили: Для того чтобы работать врачом-терапевтом в поликлинике – шесть лет. Для любых других специальностей — восемь, а чтобы стать кандидатом наук, можно ещё до одиннадцати расширить. А иногда, чтобы к ВУЗу подготовиться, нужно ещё два года, то есть вместе уже тринадцать.

Александр Генерозов: То есть в среднем десять лет из нашей, в общем-то, недолгой жизни, нужно только на обучение потратить?

Георгий Надарейшвили: Ну это чтобы стать хорошим врачом, ничего не попишешь.

Александр Генерозов: Быстрый вопрос, ответ в любом формате, поехали! Самые весёлые и самые мрачные студенты, на каких факультетах?

Георгий Надарейшвили: Ой, самые весёлые, это, наверное, медико-биологический факультет, будущие учёные, ну а самые мрачные — на лечебном факультете, они все уже готовые, они собранные, у них строгий декан, огромная программа, они рвутся вперёд.

Александр Генерозов: Латынь уходит из медицины или она навсегда?

Георгий Надарейшвили: Латынь — это как римское право. Можно не знать, но принято знать, и она сильно расширяет кругозор.

Александр Генерозов: Вы невролог по специальности. Внесите уже ясность в старинный вопрос: нервные клетки восстанавливаются?

Георгий Надарейшвили: Да, да! Нервные клетки восстанавливаются, сейчас над этим очень много работают, есть разные механизмы, и трансглиальные, и регенераторные, и функциональные, просто огромное количество наработок, в том числе и у нас.

Александр Генерозов: И раз уж по афоризмам пошли, правда ли что все болезни от нервов?

Георгий Надарейшвили: Да, это правда, и я бы ещё в тему добавил, что в здоровом теле – здоровый дух.

Александр Генерозов: Космонавтов учат думать в стрессовой ситуации быстро – считать в свободном падении, и прочее. А медиков, в частности, реаниматологов?

Георгий Надарейшвили: Любым врачам это нужно, поэтому и на экзаменах часто дополнительные вопросы, и практика именно для этого. Чтобы стать реаниматологом, ты должен пройти ординатуру, а это уже учёба на месте, у постели больного, нон-стоп в течение двух лет, и вся ответственность, которая есть, она там концентрируется и там уж жизнь научит.

Александр Генерозов: Самый достоверный медсериал или фильм из виденных вами?

Георгий Надарейшвили: Ох, хороший вопрос! Самый весёлый, это, наверное, наши «Интерны», может, «Доктор Хаус», а самый достоверный… Сходу не скажу, профессия врача слишком сложная, и на это просто будет, наверное, неинтересно смотреть.

Александр Генерозов: Как стать студентом Второго меда? Яна спрашивает: «Стоит ли уводить ребенка после 9 класса и получать среднее специальное образование, минуя лотерею ЕГЭ?». Вот сразу прямо «лотерею» почему-то…

Георгий Надарейшвили: Честно скажу, я не вижу ничего плохого в том, чтобы получать среднее специальное образование, это позволяет раньше начать взрослую жизнь. Ребята могут работать параллельно, и это дополнительные баллы при поступлении. Но это ни разу не единственный вариант, есть масса дополнительных способов подготовиться к поступлению. Получить дополнительные баллы, обучение в предпрофильных классах, у нас их очень много, кроме, наверное, кадетских, есть и в других городах, я знаю такие классы. Значки ГТО, олимпиады – региональные и всероссийские.

Александр Генерозов: Как вы сами относитесь к ЕГЭ?

Георгий Надарейшвили: Безусловно, сам принцип ЕГЭ, когда есть единые критерии для всей страны, для всех ребят, которые выпускаются, это безусловное благо. Потому что это позволяет тем ребятам, которые учатся вдалеке от большого города и не могут получать определенные блага, но при этом стараются, и учатся хорошо, поступать и подавать документы точно так же как и всем другим. С точки зрения того, что в ЕГЭ что-то отходит от классической советской школы – некая склонность к тестам, меньший упор на сочинение, на рассуждение, это есть, но экзамен постоянно меняется, каждый год совершенствуется, и сейчас в ЕГЭ есть реально сложные моменты, ты не заучиваешь ответы на тест, а решаешь задачу. И там есть несколько вариантов ответа, но ты должен её решить. Поэтому в принципе это хорошо.

Александр Генерозов: А вот некоторым диссонансом звучит вопрос от Олега: «Я житель районного центра. Ни курсов, ни образования у нас нет, а есть кучка псевдоуниверситетов ради корочки. Не вижу возможности попасть выше областного ВУЗа, а хотелось бы». Ну что-то совсем мрачно.

Георгий Надарейшвили: Ну, бывает, бывают разные ситуации в жизни, мы всё можем понять, и надо сказать, что сейчас мы как раз запустили за время пандемии дистанционные курсы, они совершенно бесплатно идут вот уже весь август для всей страны. И они бесплатны и для учителей, как повышение квалификации, чтобы они могли поучиться у наших профессоров каким-то методическим моментам, и, кроме того, обычные школьники могут у нас прийти и позаниматься, послушать наших профессоров.

Александр Генерозов: Какова будет продолжительность жизни через 50 лет, просто чтобы знать, на какие сроки можно рассчитывать при планировании встреч?

Георгий Надарейшвили: Ну, мы должны до ста лет точно увеличить продолжительность жизни, мы и сейчас её очень сильно увеличили, даже за последние годы.

Александр Генерозов: Ещё раз о подготовительных курсах, они и в самом деле бесплатные? С трудом верится, честно.

Георгий Надарейшвили: Да, сейчас они полностью бесплатные, поэтому можно зайти на наш сайт посмотреть, когда и что идёт, когда начнётся. И они будут со временем расширяться, больше возможностей всяких, и для самообучения, и для обучения со специалистами нашими.

Александр Генерозов: Волонтёрство во время пандемии завладело информационным пространством. Вы как куратор волонтерской деятельности расскажите, что у вас происходит по этой части?

Георгий Надарейшвили: Да, волонтёрство – это великое благо и самый настоящий прорыв в молодёжной политике, в высшем образовании и в здравоохранении в целом.

Тут я могу с нескольких точек зрения говорить. Во-первых, наш волонтёрский центр выиграл в этом году приз «Лучшая волонтёрская команда», а это совершенно замечательные ребята, сумасшедшие, в хорошем смысле слова. У нас порядка 30% студентов вовлечено в волонтёрскую деятельность, кроме того Минздрав именно на базе второго меда открыл Федеральный центр поддержки добровольчества и наставничества в сфере охраны здоровья, и он занимается поддержкой всего медицинского добровольчества по всей стране. Ну и не могу не сказать о «Волонтёрах-медиках», потому что эта организация – огромное благо для всех, у них множество отделений по всей стране. И тысячи ребят в пандемию работали просто без остановки 24/7, и очень сильно помогли. Поэтому «Волонтёрам-медикам» особое спасибо, то, что они сделали – это фантастика. Это люди, которые не боятся, идут работать, помогать.

Александр Генерозов: А обычный человек, без медицинского образования, ему есть, как проявить себя в волонтёрской медицинской деятельности?

Георгий Надарейшвили: Я позволю себе процитировать моего хорошего друга Павла Савчука, руководителя «Волонтёров-медиков», который говорит обычно, что волонтером-медиком может стать каждый. И отчасти это так. Чтобы помогать очень плотно, надо иметь хотя бы половину медицинского, или среднее медицинское образование, но при этом обучиться чему-то и помогать в больницах могут все, и вот сейчас всё это было очень заметно, когда приходило огромное количество людей, которые помогали, скажем, с покупкой продуктов. В том числе и в больницы, потому что, скажем, вот карантин. Есть федеральные больницы, в том числе наша университетская детская клиническая больница, и там люди со всей страны. И им нужна была помощь просто волонтёрская, им очень активно помогали.

Александр Генерозов: Георгий, медицина – это гигантские расходы государства. И в то же время это огромная отрасль промышленности, экспортный потенциал, высокая добавленная стоимость. Можно ли сбалансировать эти векторы? Кто в мире ближе всего подошел к этому?

Георгий Надарейшвили: Вопрос прямо-таки огромный, и мне сложно дать на него прямой ответ, понятно точно одно. У нас медицина, хоть и говорят, что она небесплатная, но платит государство, платит из налогов, которые мы платим в свою очередь. И мы поэтому ничего не должны доплачивать. Есть, конечно, случаи, когда кто-то что-то просит дополнительно, но это всегда нарушения закона. И если с вами что-то на улице случится, у вас никто не будет сразу даже полис спрашивать. Это другая философия, здравоохранение, доступное для всех. При этом в тех же США цены просто в десятки раз большие, но там есть класс людей, которые зарабатывают очень много денег, и у них нет проблем, но и есть люди, которые мало обеспечены и для них заболеть – самая настоящая трагедия. Это может поставить крест на их высшем образовании, например, потому что они берут какие-то сумасшедшие кредиты, чтобы оплатить счета за то, что здесь у нас абсолютно бесплатно.

Александр Генерозов: Ну а всё-таки, свести чисто финансово расходы государства, и его доходную часть в медицине, это хотя бы в отдалённом будущем возможно?

Георгий Надарейшвили: Ну, если говорить о какой-то прибыли, то у нас сейчас производится много высокотехнологичного медицинского оборудования, инновационного, качественного, и оно идёт на экспорт. Во-вторых, сейчас огромный спрос на отечественное здравоохранение в плане экспорта медицинских услуг. К нам приезжают люди из Европы, из Америки, чтобы получить качественную медицинскую помощь по очень скромным расценкам.

Александр Генерозов: Одна из бед нашего времени это фэйковые новости. Впору вводить специализацию меджурналист. Как отличить диванного вирусолога от нормального, у вас есть рецепт?

Георгий Надарейшвили: Знаете, на самом деле, рецепт здесь один. Надо очень хорошо знать, кто говорит, человек, с каким опытом это говорит, и любые категоричные суждения подозрительны. Я не видел ни одного хорошего специалиста, который будет рубить с плеча, все обычно знают, что именно правильно, но умеют допускать другие мнения. Вот, я бы сказал, что такой рецепт.

Александр Генерозов: Бегом по вопросам слушателей. Елена: «Вы вакцинировались?»

Георгий Надарейшвили: Ещё нет, но обязательно это сделаю, как только будет возможность.

Александр Генерозов: Ринат: «Признают ли иностранцы наши дипломы?» Я думаю, он имеет в виду тех, кто учился у нас.

Георгий Надарейшвили: Да, дипломы высоко котируются, всего надо сдать какой-то один тест, но повторять медицинское образование абсолютно не нужно.

Александр Генерозов: Ольга: «Есть ли псевдомедицинские университеты в нашей стране?»

Георгий Надарейшвили: Псевдомедицинские? Не знаю о таких. Все, в которых есть госаккредитация, можно во всех учиться.

Александр Генерозов: Время убежало, Георгий, спасибо огромное за увлекательный разговор, и желаю не только студентам медикам, но и всем, кто собирается на учёбу, прекрасного учебного года и крепкого здоровья. Друзья, Георгий Надарейшвили, проректор второго медицинского университета провёл свой воскресный вечер с нами. Александр Генерозов, Week&Star, пока!

Георгий Надарейшвили: Спасибо всем, пока!